Кэт презрительно улыбнулась и предложила:
— А хотите, завтра или… дня через два, не позже, вместо Ирки Ракитиной Шмаевский будет смотреть сумасшедшими глазами на меня?
— Ага! Держи карман шире! — бросила ей Ник, переглянулась с Бэт, и они одновременно спрыгнули с подоконника. — Кое-чем ты, наша любезная Кэт, не вышла!
— И чем же?
— Ну… чтобы не обижать тебя несимпатичным словом «рыло»… скажем — лицом!
— Знаю, что не красавица, — не обиделась Кэт и протянула девчонкам руку. — И все же, спорим!
— На что? — спросила Ник, а Бэт как-то странно напыжилась и почему-то покраснела.
— На то, что вы на этом же самом месте признаете меня правой: никакой любви нет, никогда не было и не будет!
— А как же Ромео и Джульетта, Анна Каренина и всякие другие люди из стихов, песен и фильмов? — перечислила Ник. — Как же быть, например, с песней «Я за тебя умру!»?
— Все эти трагедии — такие же сказочки, как про Мальвину с Буратино и Пьеро! Рассчитаны на безмозглых дур! А жалостные песенки вообще только для того, чтобы их петь и балдеть под красивую музыку. Слова в песнях, если хотите знать, совсем не главное! Вот вы слушаете западных исполнителей, ни слова не понимаете и — ничего! Так что я вам клянусь: через два дня Шмаевский и думать забудет про Ракитину! Мы будем с ним целоваться в темном углу у спортивного зала, а вы будете наблюдать за этим процессом из окна девчоночьей раздевалки! Спорим?!
— Так окно ж замазано, чтобы парни не подглядывали! — сказала Бэт.
— Ой! Ну неужели вас всему учить надо! — поморщилась Кэт. — Там такая дырень процарапана. Захотите — увидите! Последний раз предлагаю: спорим?!
Первой на руку Кэт положила свою ладонь черноволосая Ник, а следом за ней и Бэт, аккуратно поправив перед этим перья волос на собственном лбу.
— Спорим, — согласилась Ник. — Только если ты проиграешь, снова станешь просто Катькой Прокофьевой, Бэт — Танькой Бетаевой, а я — Вероникой Уткиной. И никаких больше Кэт, Бэт и Ник!
— Согласна! — весело крикнула Кэт и другой рукой разбила сцепленные руки.
По пути к дому Кэт обдумывала, когда и как лучше всего начать атаку на Руслана Шмаевского. Конечно, Ирка Ракитина красавица: синеглазая длинноволосая блондинка. Ей самое место на подиуме — демонстрировать сногсшибательные модели одежды. На нее не один Руслан смотрит. Все парни их школы таращат на Ирку глаза, как ненормальные.
Конечно, внешне она, Кэт, до Ирки недотягивает, зато в сто раз умнее этой пушистой игрушечной болонки. Когда Шмаевский перестанет на Ирку глупо смотреть, а наконец возьмет да и подвалит, Ракитина, конечно же, будет кривляться и изображать недотрогу, а Кэт не станет. К чему? Ей не нужны все эти томные взгляды и клятвенные заверения в пламенных чувствах. Никаких пламенных чувств не существует. Одна говорильня. Она, Кэт, сразу перейдет к делу. Вряд ли Шмаевский станет сопротивляться. Он не дурак, чтобы отказываться от того, что от Ракитиной, возможно, еще не скоро получит.
