Разговор в письмах | страница 3



Но ведь и остальные — лежат и ждут. Если через месяц не придет ответ, тот шестиклассник будет считать, что я его предал. Через полгода он сильно вырастет.

А в ином письме — никакого SOS, все нормально, человек все понимает, и именно поэтому хочется ответить быстрее.

Уважаемый В. Л.!

Разрешите прежде всего уточнить цель моего письма. Ни в очные, ни в заочные пациенты я к вам не прошусь, пока, по крайней мере, нужды в этом не чувствую.

Уже в течение многих лет слежу за вашими публикациями. Окончил биофак Н-ского университета. Работаю в биохимической лаборатории. В своей специальности я, к сожалению, не вижу выходов на человековедение и врачевание, интересующие меня, как вы понимаете, в немалой степени по вашей «вине». Моя ближайшая цель теперь — поступить в медицинский институт и стать врачом-психотерапевтом. Кстати, стыдно, до сих пор я еще не уяснил себе, есть ли принципиальная разница между психологом, психотерапевтом и психиатром, или это просто разные обозначения одного и того же. Ясно мне только одно: интереснее человека и его психики в мире нет ничего.

Уважаемый В. Л., прошу о совете: стоит ли в мои годы (мне 28 лет) затевать новое образование, не опоздал ли? Или лучше оставаться на месте и искать какие-то другие пути? Может быть, в моем положении целесообразнее попытаться получить психологическое образование? Обязательно ли оно для психотерапевта?

И еще. Это уже не совсем личная просьба, а скорее, общественная. Пожелание от лица той немалочисленной категории ваших читателей, к которой, как думаю, отношусь и я. В своих книгах вы то в одном, то в другом месте рассказываете и о своем личном опыте, ваших собственных трудностях. Но все это в отдельных отрывках или намеках. А вам, должно быть, и самому ясно, что это как раз и есть то, что наиболее волнует читателей (во всяком случае, мою «категорию») и пробуждает особое доверие и благодарность.

Так вот, пожелание: в следующих книгах пощедрее делиться именно этим опытом. Понятно, что существуют не зависящие от вас объективные ограничения. И все же хотелось бы получить более целостное и углубленное представление о вашей конкретной повседневной работе, о людях и проблемах, с которыми вы сталкиваетесь как врач и как человек. О том, как вы сами стали собой. О письмах, которые получаете… И о том, в том числе, как все это у вас совмещается с литературным трудом, как пишутся эти книги. Ведь это тоже, как я полагаю, и человековедение, и врачевание.