Избранное | страница 22

За те жестокие пути,

Где правда — вся в крови от ран,

Но где от правды не уйти!

«В ту ночь за окнами канал…»

В ту ночь за окнами канал

Дрожал и зябнул на ветру,

И, видит бог, никто не знал,

Как я играл свою игру.

Как рисковал я, видит бог,

Когда влекло меня ко дну

Сквозь бури всех моих дорог,

Соединившихся в одну.

Надежды нить — я ею жил,

Но так была она тонка,

Что сердце в полночь оглушил

Гром телефонного звонка.

Сейчас, сейчас ты будешь тут...

И где собрал я столько сил,

Когда еще на пять минут

Свое спасенье отложил?

И снова нить ушла к тебе,

И снова белой ночи мгла.

Я отдал пять минут судьбе,

Чтобы раздумать ты могла.

Я пять минут, как пять очков,

Судьбе, играя, дал вперед,

И пять минут, как пять веков,

Я жил, взойдя на эшафот.

Но ты пришла в пустынный дом

Той самой девушкой ко мне,

В том вязаном платке твоем,

Что мне приснился на войне.

Пришла — и все взяла с собой:

Любовь, смятенье, страх потерь

В тот безучастный час ночной,

Когда я думал, что теперь

Почти ничем нельзя помочь,

Почти замкнула круг беда!..

Нет, я выигрывал не ночь —

Я жизнь выигрывал тогда.

«И все-таки, что б ни лежало…»

И все-таки, что б ни лежало

на сердце твоем и моем,

Когда-нибудь в Грузии милой

мы выпьем с тобою вдвоем.

Мы выпьем за бурное море,

что к берегу нас принесло,

За Храбрость и Добрую Волю,

и злое мое ремесло.

За дым очагов осетинских,

с утра улетающий ввысь,

За лучшие письма на свете,

где наши сердца обнялись.

За наши бессонные ночи,

за губы, за руки, за то,

Что злые и добрые тайны

у нас не узнает никто.

За милое сердцу безумство,

за смелый и солнечный мир,

За медленный гул самолета,

который летит на Памир.

Мы выпьем за Гордость и Горе,

за годы лишений и тьмы,

За вьюги, и голод, и город,

который не отдали мы.

И если за все, что нам снится,

мы выпьем с тобою до дна,

Боюсь, что и в Грузии милой

на это не хватит вина.

««Лучше хитрость, чем битва», — промолвила грекам Медея…»

«Лучше хитрость, чем битва», — промолвила грекам Медея

И пошли аргонавты за женщиной пылкой и милой.

Пусть я в битве погибну и буду лежать холодея,

Но от хитрости женской меня сохрани и помилуй.

Я ночами с тобой говорил как поэт и как воин.

Никогда не воскреснут спасенные женщиной греки.

Я не знаю, достоин ли славы, но правды достоин

Перед тем как с тобой и с Отчизной проститься навеки.

«И даже это не от зла…»

И даже это не от зла,

А так — для прямоты.

Хочу, чтоб дочь у нас была,

Да не такой, как ты.

Почти такой, любовь моя,

Не то чтобы милей,

А только — чуть добрей тебя,

А только — чуть смелей.

Перейти на страницу 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55