— Преподнеси это, — сказал он торжественно, — мистер Кан на лесопилке с приветом от «Берлин Гранд» и намекни ему, — тут Люцифер перешел на шепот, — что мы испытываем нужду в Р-О-М-Е.
Он осветил меня широкой беззубой улыбкой:
— Когда мне будет чуть-чуть хорошо, я, знаешь, ужас как пою.
В ожидании смазки я привел в готовность магнитофон. Через пять минут посыльный вернулся с убийственной вестью.
— У мистер Кан, — сказал он, — больше нет рому.
Лорд Люцифер испустил тяжелый вздох, и глаза его завращались.
— Что же делать, придется работать на плохом топливе. Проси мистер Кан дать на два доллар рубинового.
Посланец вернулся нагруженный изрядным количеством бутылок, которые он расставил на палубе, как кегли. Благородный Громила взял одну и оглядел ее с отвращением. Посередине броской этикетки невозможными красками было намалевано нечто, весьма отдаленно напоминающее груду лимонов, апельсинов и ананасов. Сверху крупными красными буквами значилось: «Рубиновое», а ниже более сдержанно, мелким черным шрифтом — «портвейн».
— Боюсь, эта дрянь надо много-много пить, пока будет совсем хорошо для хороший песня, — произнес Благородный Громила извиняющимся тоном.
Он вытащил пробку, передал бутылку Лорду Люциферу, взял себе другую и с видом мученика решительно приступил к смазке, как подобает настоящему мужчине.
Лорд Люцифер вытер рот тыльной стороной ладони и прочистил горло.
Еще когда я был малыш,
Работать не хотел за шиш.
Мой дед — всю жизнь он спину гнул
И только горюшка хлебнул.
И бабка насмерть умоталась,
Когда с работы возвращалась.
А дядька хоть крутил баранку,
И то откинул спозаранку.
На кой мне черт судьба такая,
Плыву по жизни я играя.
Мы зааплодировали.
— Я знать и получше, чем эта, начальник, — скромно заявил Лорд Люцифер, — но я не могеть помнить просто так.
Он откупорил другую бутылку. За этим последовали новые песни, действительно одна другой хлеще. Многие из них я узнавал: они были опубликованы в антологии народных песен Вест-Индии. В печатном виде они казались слегка выхолощенными и лишенными логической структуры. То, что мы слышали сейчас в исполнении Лорда Люцифера, было фольклором во всем своем естестве, без прикрас. Без сомнения, это были именно те песни, которые я видел в сборнике, но до такой степени опохабленные, что, внимая разносящимся над рекой куплетам, я проникся чувством искреннего восхищения перед талантливой изобретательностью создателя антологии, умудрившегося придать этим шедеврам пристойный вид.
