С сожалением мы покинули наших друзей в Уаиламепу, в то же время сладостно предвкушая прелести сухой одежды, ожидавшей нас в Камаранге. Прибыв туда, мы обнаружили, что прошедшая неделя принесла Джеку в общем больше успехов, чем нам: он собрал вполне приличную и пеструю коллекцию животных. Тут было изрядное количество попугаев, несколько змей, одна молодая выдра и десятки колибри, беззаботно сосавших сладкий сок из тех самых стеклянных бутылочек, которых нам так не хватало несколько дней назад.
Самолет, которому предстояло забрать нас, должен был прибыть в Имбаймадаи через неделю, и мы обсудили планы на оставшееся время. Было решено, что Джек остается в Камаранге, а мы с Чарльзом отправляемся в очередное лодочное путешествие, чтобы посетить возможно больше деревень.
— Почему бы вам не побывать в Кукуй? — предложил Билл, когда мы обратились к нему за советом. — Там порядочно народу, и вы, наверное, услышите песнопения с Аллилуйей. Возьмите лодку поменьше и, когда будете возвращаться, идите вверх по Мазаруни прямо в Имбаймадаи. А мы придем туда со всеми вашими животными на большой лодке. Там и встретимся.
На следующий день мы пустились в путь, рассчитывая первую ночь провести в деревне Кукуикинг, в устье Кукуй. С нами пошли Кинг Джордж и еще один индеец по имени Авель. Небольшая лодка была доверху нагружена съестными припасами, гамаками, коробками с пленкой, клетками для будущих питомцев и порядочным набором голубых, синих и белых стеклянных бус — для приобретения этих питомцев. Цвет бус имел важное значение. Это мы узнали от Билла, когда закупали бусы в его магазине. Жители верховьев Камаранга обожали красный, розовый и голубой бисер, которым они расшивали свои передники и другие атрибуты личного убранства. Более консервативные кукуйцы признавали только голубой и белый бисер.
К вечеру мы достигли Кукуикинга. Это была точно такая же, как и Уаиламепу, группа деревянных, крытых пальмовыми листьями хижин, приютившихся на расчищенном от леса участке. Пока мы разгружались, жители в угрюмом молчании стояли на берегу. По возможности жизнерадостно мы объяснили, зачем пожаловали, и поинтересовались, нет ли у них каких-нибудь зверушек, которых хозяева захотели бы обменять на бисер. В ответ индейцы неохотно вытащили из потрепанных корзинок пару замаранных птичек, но подозрительное отношение к нам ничуть не уменьшилось. После искренней приветливости и дружелюбия жителей Уаиламепу такой странный прием был для нас неожиданностью.
