– Надо было разбудить меня и спросить дорогу, – сказал он сердито. – Дорога в Город Удивительных чудес идет по берегу, только не вниз по течению, а вверх. Знаешь, куда мы из-за тебя попали? В Гиблый овраг! Отсюда нет выхода.
Максим молчал. Что ему еще оставалось делать? А карлик продолжал ворчать:
– Хорошо еще, что я вовремя проснулся и увидел, как хозяин крадется за тобой с топором. Ведь это он подрубил мостик! И если бы не я, унесло бы тебя сейчас в Подземную Пещеру. Скажи мне спасибо, что жив остался. Палка цела?
– Спасибо, – сказал Максим и принялся выжимать одежду. – Палка цела.
Палка эта сильно мешала ему в воде, но все-таки он ее не выпустил, даже когда чуть не потерял сознание. Он был очень горд этим, но не мешал карлику ворчать. Пусть себе ворчит. Максим не видел еще таких оврагов, из которых нельзя было бы выбраться. И здесь тоже найдется выход.
Максим нашарил в темноте кучу сухой листвы, зарылся в нее по шею, стараясь согреться, и уснул под воркотню карлика Бульбуля. Небо между тем все заметнее светлело, туман таял. Близилось утро.
Глава тринадцатая
Утро в Гиблом овраге
Максим проснулся оттого, что кто-то щекотал ему лицо и шепотом бубнил возле уха:
– Тише! Тише! Лежи, не шевелись!
Максим открыл глаза. Перед самым его лицом сидел крохотный, ростом в мизинец карлик Бульбуль и шипел:
– Тише! Тише! Лежи, не шевелись! Там по краю оврага ходит хозяин постоялого двора. Ходит и смотрит. Я нарочно закрыл тебе лицо листьями, чтобы он тебя не увидел. Не шевелись!
Максим опять закрыл глаза и чуть было не задремал снова. Но тут карлик сказал обыкновенным голосом:
– Ушел. Можешь встать.
Максим стряхнул с себя сухие листья, огляделся.
Вокруг поднимались стены оврага. Овраг был глубок, настоящая пропасть. Глинистые стены были так круты, что вскарабкаться по ним без веревки было невозможно. Беспрерывно ревел водопад, а воздухе висела туча брызг, из которой вырывалась маленькая, но свирепая быстрая речка. Наверное, это она когда-то выкопала этот овраг и текла во всю его ширину. Может, и теперь она в половодье разливалась и подмывала глинистую стену. Но сейчас речке хватало глубокой узкой канавы, которая извивалась по дну оврага и пропадала с глаз за поворотом стены. Это было ее русло. Берега ее до самых стен оврага заросли частым тальником и кустами шиповника. Овраг напомнил Максиму запущенный сад. И не какой-нибудь, а очень знакомый, сад бабки Тимофеихи.
– Сколько ни гляди, – сказал карлик, – нет отсюда дороги.
