— Забудь об этом, — увещевал Джереми. — Выброси это из головы, дорогая. Наслаждайся бездельем. Мы ведь выбрались отдохнуть! Заметь, я не слишком быстро веду машину. А тот идиот просто полз, а не ехал, вот мне и пришлось его обогнать. Кажется, это место в Шропшире принадлежало какому-то эксцентричному коллекционеру. Там будет куча всякого интересного. Говорят, он специализировался на ар-деко. Здорово! Я реализую что угодно в этом стиле. Мы и тебе подыщем что-нибудь, какой-нибудь лакомый кусочек для твоего демонстрационного салона. Веселей, дорогая! Что за вздор, почему это ты не в настроении?! Человек всегда готов что-нибудь приобретать. Я тебе говорил, что продал то резное украшение над камином? Парочке, которая обставляется на Бишоп-авеню. Они были просто в восторге. Я содрал с них две с половиной. Это на время облегчило ситуацию с наличными. Видишь, когда становится по-настоящему туго, всегда что-нибудь подворачивается. А еще я избавился от своего ирландца и взял мальчика, сына знакомого. Я ему вообще не плачу, он работает просто ради практики. Очень выгодно. Как долго он продержится? До тех пор, пока не поймет, что практики тут нет никакой, а потом я подберу кого-нибудь другого. Надо было мне раньше додуматься. Этот ирландец — пустая трата денег. Послушай, я заказал столик в роскошном пабе. Это, конечно, просто закусочная. Зато какие там перекрытия и камин! Благодаря проданному украшению я могу угостить тебя. Так что мы с тобой пропьем все, что я не потрачу на чудные вещицы ар-деко. А потом — волшебная ночь, правда, детка?
— Ого! — воскликнул Джереми. — Посмотри-ка на этот витраж! Я просто обязан купить его! Лампы тоже очень соблазнительны. Да-да, знаю, что я старьевщик, а не антиквар, но, в конце концов, позволительно иногда подниматься по ступенькам. Клиентов тоже вдохновляет, когда они встречают у меня что-нибудь вот такое. Им кажется, что они нашли жемчужину в куче мусора. Порой они платят мне больше, чем отдали бы на Кенсингтон-стрит. Надеюсь, особой конкуренции не будет. Видел я тут нескольких собратьев по цеху — бродили туда-сюда, бросали на меня злобные взгляды. Боже мой! Ну почему я не могу жить так же, как тот тип, владеть вот таким местом, тратить деньги на хорошие вещи, сидеть и любоваться ими? Это совершенно несправедливо, правда? Тут бьешься как рыба об лед, приобретая и тратя… А это ведь Вордсворт, верно? Я и не думал, что помню эти стихи. Вот результат попыток дать человеку хорошее образование. Время от времени всплывают какие-то обрывки культуры. Боже! Только посмотри на этот великолепный столик. Ты должна попытаться заполучить его, это в твоем стиле. Вот! Я ставлю жирную птичку напротив него. Я тебе добавлю денег. Да, это то, что мне было нужно после всех этих жутких разборок со Стеллой, после того как она пробежала мимо меня, отказавшись разговаривать. Как ты думаешь, стоит еще раз попытаться? Мне почему-то кажется, что если бы только удалось поговорить с ней наедине пять минут, здраво и спокойно изложить мою точку зрения… Прости, дорогая, — я же решил занавесить Стеллу в этот уик-энд, и мне это удалось благодаря тебе. Итак, у тебя нет задолженности банку, а у меня — бракоразводного процесса с безумной женой! Мы сядем на аукционе в первый ряд и возьмем все! Как думаешь, мне побороться за вон тот божественный экран? Ладно-ладно, только если он пойдет по бросовой цене, а этого точно не будет, раз тут собрались эти стервятники. Но уж портьеры в стиле Уильяма Морриса достанутся мне — они ими не заинтересуются. Да и подушки тоже. Народ сейчас, как я заметил, западает на ткани. Пойдем-ка посмотрим на ковры. Вот где интересно. Почему мы не можем всегда быть вместе в такие вот дни?
