— Вот как должно работать это заклятие, — невозмутимо произнесла Рут — словно опытный учитель, пытающийся урезонить непослушного ученика. — Оно не рассеется, пока я не скажу.
Она выговорила несколько слов — руки слетели с двери, и я потеряла равновесие. Рут не дала мне упасть. Придя в себя, я отпрянула от нее.
— Прошу вас, останьтесь, — повторила она. — Сковывающие заклятия иногда приходится применять, но это все-таки не самый цивилизованный выход.
— Сковывающие заклятия? — переспросила я, разминая онемевшие руки.
— Да, речь о колдовстве, — подтвердила Рут. — Вы, полагаю, и так уже догадались. Верите ли вы в это — уже совсем другой вопрос. Давайте начнем, если вы не против. Меня зовут Рут Винтербурн. Импульсивная девушка за вашей спиной — Пейдж, моя племянница. Нам нужно с вами поговорить.
Бежать. Как же мне хотелось просто распахнуть дверь и бежать, не останавливаясь, забыв о существовании Рут и Пейдж Винтербурн. С глаз долой и прочь из мыслей… Бежать, пока не заболят ноги, пока легкие не станет жечь, пока не исчезнут все желания, кроме одного — остановиться. Пока не иссякнут силы, чтоб ни о чем не думать. Не самый разумный поступок, я знаю. Но ведь это получалось у меня лучше всего. Бежать… Вся моя жизнь прошла на бегу. Даже когда я не сдавалась, когда стояла насмерть и смотрела своим страхам в лицо, какая-то часть меня по-прежнему продолжала бежать.
Разумеется, нужно остаться и все выяснить: опровергнуть все обвинения Пейдж, понять, откуда эти женщины столько обо мне знают. Если бы Пейдж просто сказала, что я оборотень, я бы еще что-нибудь придумала. Но она пересказала всю мою биографию, и хотя такие данные, в принципе, общедоступны, это было прямым вторжением в мою личную жизнь. А потом она заговорила о нас с Клеем — лишь констатируя факты, как и в случае с датой моего рождения. Каждая клеточка моего тела возопила: беги, сматывайся отсюда! Разбираться будешь потом. Однако Рут показала, на что способна, и мне пришлось ей подчиниться. Зато у меня появилось время пораскинуть мозгами.
Получается, я вернусь к Джереми и скажу, что эти двое раскрыли меня, а я от них удрала? Нет-нет, он не рассердится. Он все поймет… и это самое худшее. Мне не нужно было, чтобы он «понимал», почему меня постигла неудача. Я хотела, чтобы он мной гордился. Да, я вышла уже из того возраста, когда важно во всем получить одобрение отца (или человека, который его заменяет), но что поделаешь… После того как Клей укусил меня, Джереми взял меня под опеку и надолго позабыл о собственной жизни, чтобы хоть как-то сложить осколки моей. Каждый раз, выполняя все эти задания, я доказывала Джереми, что он не ошибся, что я нужна Стае, что его усилия окупятся стократ. И теперь, впервые в жизни столкнувшись с угрозой разоблачения, неужели я вернусь в Нью-Йорк
