Но колдун, до сей поры молчаливый, вдруг взорвался:
- Ты к кому лапы тянешь, смерд?!!
Таким разъяренным Карла Карловича я видел впервые. И сам взбесился до предела. Ни хрена себе! На меня, на известного олигарха, смеет пасть открывать какая-то гнида! На зоне паханы трепетали, а тут вобла сушеная пальцы гнет! Да еще при девке!
- Давно мне никто не смел указывать, козел! - рявкнул я и добавил несколько совсем уж непечатных характеристик наставника и его предков. - Иди ты в задницу со всеми своими сказками! Нашел младенца! - Потом сжал кулаки и мрачно пообещал: - Сейчас размажу тебя по стенке.
Колдун побелел, надменно вскинул голову, глаза его полыхнули яростью.
- Жаль, а ведь были почти у цели... - прошипел он, словно гадюка. - Но зарвавшихся рабов нужно учить. Все равно будешь для меня таскать горящие угли из костра. И не раз пожалеешь о своем поведении. Мог пройти свой путь спокойно, стать моей правой рукой, в роскоши купаться. А теперь - барахтайся, как дерьмо в проруби, неуч.
Краем глаза я заметил, как в дверь ворвался верный Алекс. Тут меня всего стало плющить и корежить, а потом показалось, будто я превращаюсь в пулю, которая мгновение спустя вырвалась из ствола.
- И пса своего забирай с собой, - услышал я напоследок...
Любовь
Я растерянно стояла посреди коридора и ничего не могла понять. Только что был человек - и нет его. Исчез прямо на моих глазах.
Оглядела коридор еще раз. Все еще казалось, что это сон и Федор мне просто почудился. Не знаю, сколько бы еще времени я пребывала в рассеянности, если бы из оцепенения не вывел взбешенный голос учителя:
- За моей спиной решили интрижку завести?! Хлебнет горя твой неуч. Вряд ли выберется оттуда, куда я его загнал. Не для того я тратил на тебя время и силы, чтобы ты досталась первому встречному бандиту. Захочу - в один миг пущу по ветру все его богатство.
Он с силой втолкнул меня в комнату.
Это было неожиданно и обидно. Я открывала и закрывала рот, пытаясь объясниться, но маг не позволил и слова сказать. В страхе я наблюдала за тем, как разбушевавшийся наставник меряет шагами комнату.
- Посиди и подумай о своем поведении, - довольно грубо заявил он. - Отныне буду тебя запирать. Без моего ведома из дома шагу не сделаешь. И не пытайся.
Не прощаясь, учитель хлопнул входной дверью и куда-то отправился. Некоторое время я сидела в полном ступоре.
Я заперта. Был Федя и не стало Феди. И неважно, нравлюсь я ему или нет. Я-то его точно люблю. Возможно, я его больше никогда не увижу, и это приводит в отчаяние. Даже тот факт, что он наговорил обо мне черт-те что, не имеет значения. По-бабьи решила: ревнует - значит, любит. И сама поверила в истинность этих предположений.
