Машины выстроились в бесконечные линии; их желтые «глаза» рассекали пелену дождя. Московские пробки отказывались подчиняться ветрам перемен и упрямо тормозили движение по всему городу.
Взгляд Джулии упал на подоконник, на котором лежал ее блокнот с памятником президенту Аврааму Линкольну на обложке, в спешке купленный в нью- йоркском аэропорту в последние минуты перед вылетом. Джулия взяла блокнот, прошла к столику, уселась в глубокое кресло и включила настольную лампу.
В списке убитых ученых первой значилась фамилия Михаила Сигова, директора Института клинической пси–хиатрии. Член–корреспондент академии наук Сигов был найден в подъезде своего дома, забитый насмерть пустыми бутылками. Джулия нашла на столе вырезку из газеты, где описывались обстоятельства гибели ученого.
Она обратила внимание на адрес: ведь это совсем рядом, на Большой Бронной улице! Чтобы попасть на место преступления, достаточно перейти Тверской бульвар и повернуть налево. Сама она еще только размышляла, стоит ли в такое позднее время отправляться в темные переулки, а ее руки уже привычно открывали чемодан и доставали джинсы, ботинки на толстой подошве, кожаную куртку и темный платок–бандану — подарок байкера Арамиса, однажды спасшего ей жизнь. Где‑то он сейчас, этот байкер, рядовой «армии ночи»?
Прежде чем оставить портье ключ от номера, Джулия выслушала от него совет держаться поближе к людям, не ходить по слабоосвещенным местам и не общаться с незнакомыми.
Покидая отель, она подумала, что как раз собирается нарушить пожелания предупредительного портье одно за другим. Она даже не представляла, как быстро это произойдет.
Только покинув отель, Джулия почувствовала, как же мокро и зябко сейчас на улице, в этот поздний час.
Дождь утих, но ветер бил в лицо, забирался под куртку и вызывал мелкий озноб во всем теле. Он сдвинула молнию под самую шею и подняла воротник. Сразу почувствовала себя уютнее. Джулия старалась обходить лужи, но все равно иногда ноги утопали едва ли не по самую шнуровку ботинок.
Тверская была ярко освещена, и Джулия мысленно посмеялась над словами портье. Было светло как днем. Под яркими огнями ночных фонарей передвигались толы людей. Они словно дожидались, когда зайдет солнце, и покинули свои дома, чтобы совершить прогулку в ночи. Джулия мысленно подивилась этой странности москвичей.
Приглядевшись, поняла, что ошиблась. Гуляющие были вовсе не москвичи. Они‑то как раз в это время крепко спали. А ночными хозяевами улиц становились молдавские, украинские и белорусские проститутки, подольские сутенеры, белорусские продавцы в мелких лавочках и вездесущие «лица кавказской национальности», блестевшие в темноте золотыми зубами. Эти торговали наркотой, особо и не скрываясь. В это время на улице были все «свои».
