— Знаешь, что, Макаров, расскажи мне об астрономии, попросил Бронштейн, подняв голову к небу и всмотревшись в призрачный рисунок Млечного Пути. Уж эта-то наука далека от земных дел.
— Астрономия. Действительно. Хотя астрономы тоже отличились, правда как «диджеи», запугивали народ Земли падающими с неба астероидами…
— И тут политика! — раздражённо подумал Бронштейн.
— Как же без неё, родимой! — усмехнулся Макаров. Нельзя жить в обществе и быть свободным от его условностей. Так что делай зарубку «на носу».
— В астрономии же произошла целая цепочка революций, в моё время. Начиная где-то с начала шестидесятых. Хотя уже сейчас назревают в этой древнейшей из наук крупные события. Вскоре, к концу этого десятилетия, Эдвин Хаббл, наблюдая за спектрами звёздных островов — галактик, обнаружит, что ВСЕ они, за исключением ближайших соседей Млечного Пути — Туманности Андромеды и карликовых Большого и Малого Магеллановых Облаков, удаляются от нас. Так будет найдено первое подтверждение теории «Большого Взрыва», по которой Вселенная имела начало!
Откровение Макарова захватило воображение Бронштейна.
— Над теорией ГЛОБАЛЬНО эволюционирующей Вселенной работает наш соотечественник — Фридман Александр Александрович. Кстати, нужно его предупредить, а то он в следующем году от тифа помереть может. Жаль мужика. Вот почему бы ему не открыть разбегание галактик? А? Тем более, что запас во времени до конца десятилетия у нас есть. Хотя с другой стороны — теория о начале Вселенной плохо согласуется с догмами «марксизма-ленинизма». Правда тут может помочь другой пряник — теория множественности вселенных.
— Множественности?! — изумился Бронштейн. Как это? Вселенная же одна!
— Вот так. Открыли у нас принципиальную возможность множественности мирозданий. Поскольку законы природы, оказывается, не единственно возможные, те, что мы знаем. А отсюда — каждому набору законов мироздания своя Вселенная!
Фактически получаем «сверхкоперниканскую» революцию в мировоззрении!
— Однако! А что ещё открыли?
— Планеты у других звёзд. Смешно, но если знать как, их можно было бы открыть уже сейчас, лишь слегка модернизировав существующие телескопы.
— Как это? Планеты же в миллиарды раз слабее освещающих их звёзд и совершенно теряются в их свете! Я читал, что для непосредственного наблюдения планеты у другой звезды, даже самой ближайшей, нужен телескоп с диаметром зеркала не менее двухсот метров!
— Смешно, но это не так. Вспомни общую теорию относительности, и вытекающую из неё возможность существования «гравитационных линз». Прохождения планет по дискам звёзд. Кстати, этот метод настолько чувствителен, что при его помощи открыли планету в другой галактике — Туманности Андромеды. Ещё можно упомянуть метод лучевых скоростей, но он не подойдет, ибо без компьютеров для обработки массивов спектрограмм и чрезвычайно чувствительных спектрографов, способных улавливать изменения в спектре от крайне малых изменений в скорости движения звезды, этот метод нереализуем.
