— Теперь ты моя, — шептал он, жадно любуясь извивающимся под его языком телом. — Никому не отдам, сам съем…
И Нинель, хихикая и вздрагивая от щекотных прикосновений, шутливо пригрозила:
— А вот к Митьке уйду, что тогда будешь делать? Он ведь живой, Митька-то. Мне какой-то мужик звонил…
Карцев дернулся и замер, глядя на нее расширившимися глазами. Победно восставший было пенис печально поник, словно спустившийся воздушный шарик.
— Что… где… когда… — схватил он ее за плечи, рывком сажая в мокрой от шампанского постели. — Когда он тебе звонил?!
— Пусти, дурак, больно! — тщетно попыталась она высвободиться из его цепких пальцев. — Давно звонил. Месяца четыре назад… Какая разница?!
— Четыре месяца?! — ужаснулся Карцев. — И ты молчала, сука!
Он затряс ее так сильно, что застучали зубы, и Нинель пришла в ярость.
— Ах ты, сопля немытая! — заорала она, бешено отбиваясь. — Я тебе покажу суку! Испугался, гаденыш?! Ишь, губы-то как трясутся! А я знаю, чего ты так испугался. Недолго тебе боговать пришлось, паскуде. Митька вернется, денежки-то тю-тю — отдавать придется. А может, это ты его ради денежек и подставил? Конечно, ты! Кому же еще… — озарилась она страшной догадкой.
— Замолчи, сука! — ударил он ее по лицу.
Нинель на мгновение опешила и разъяренной кошкой вцепилась в его щеки, оставляя на них кровавые полосы.
— Ну, подожди! Приедет Митька, он тебе покажет небо в алмазах! — злобно зашипела она.
— Если доедет, — не сдержался Карцев.
— А я вот заявлю на тебя куда следует…
— Да ты не знаешь, куда вляпалась, дура! — опять заорал он. — Рта раскрыть не успеешь, будешь валяться с дыркой в башке или сгниешь в психушке! Давай рассказывай подробно, кто тебе звонил и что сказал, слово в слово…
— Щас! — ощерилась Нинель. — Только валенки зашнурую…
— Ну, смотри! — медленно произнес Карцев, глядя, как она торопливо натягивает одежду на свое липкое от шампанского тело. — Не хочешь мне, расскажешь другим. Только потом не жалуйся…
И слова его прозвучали так странно, что Нинель вдруг испугалась, резко выпрямилась, и какое-то время они молча смотрели в глаза друг другу.
— Звонил мужчина, — наконец заговорила она. — Не представился. Сказал, что Митя жив, но сам пока связаться со мной не может. Вот, собственно, и все…
— Все?! — не поверил Карцев. — Не может быть! Давай вспоминай! Хоть что-то! Звонок был междугородный?
— Вроде нет…
— Вроде… — передразнил он и вдруг резко подался к ней. — Четыре месяца, говоришь? А голос? Тебе не показалось, что звонит старик?
