Действовать пришлось очень быстро. Той же ночью двое молчаливых людей в камуфляже привезли на медведевскую дачу большой длинный сверток, в котором оказался обнаженный труп неизвестного мужчины. «Бесчувственное» Митино тело сняли на две пленки сначала на полу в гостиной, затем на диване в кабинете, после чего его место занял мертвец, облаченный в Митину одежду. Диван подожгли так, чтобы прежде всего до основания выгорело лицо. Пепельница, переполненная окурками, и обилие спиртного должны были имитировать тривиальный несчастный случай.
Пожар потушили быстро, но труп обгорел до неузнаваемости. То, что Митя не курил и не пил, следственные органы не смутило. И уже на следующее утро всему свету стало известно: глава инвестиционной компании «ДММ» Дмитрий Михайлович Медведев, как последний алкаш, сгорел пьяный на собственной даче, забыв потушить окурок.
То, что в огне якобы безвозвратно погибли важнейшие документы, которые «этот долбак зачем-то привез на дачу», и компьютер со всем своим содержимым, явилось для заказчиков убийства неприятным сюрпризом. А самым главным разочарованием стала недоступность счетов, которые невозможно было открыть без специальных кодов.
Карцев формально возглавил компанию, но был, по сути, уже не вторым, а шестнадцатым номером. Единственное, что грело душу, — это ожидаемое через полгода наследство: его мать, Митина тетка, была единственной близкой родственницей, других претендентов на огромную московскую квартиру, дачу и прочее движимое и недвижимое имущество не имелось. Ну и, конечно же, деньги, деньги, деньги! А компанию можно вообще послать куда подальше: ему и без этого хватит до конца жизни, еще и останется. Впрочем, нет! Хрен вам! Никому ничего не останется! Он сам получит сполна, возьмет, вырвет все, что только можно поиметь в этой жизни!
Митя, по сценарию, должен был исчезнуть в ту же ночь, но от помощи фээсбэшников отказался, уехал в Новишки к Василию Игнатьевичу. Правда, в доме у него провел всего несколько часов, а на рассвете перебрался в рыбацкую избушку лесника, которую тот поставил для себя в самой сердцевине Большого леса еще в пятидесятых и о которой за давностью времени никто уже и не помнил.
С собой он взял те самые якобы сгоревшие документы, дискеты, кассету с показаниями фээсбэшника и вторую пленку, на которой была запечатлена его мнимая смерть.
— На всякий случай, — сказал тот. — Если со мной что случится…
И не ошибся. Потому что, представив заказчикам «доказательства» выполненной работы, живым из дома за высоким красным забором он больше не вышел.
