В ближайшее же воскресенье я приступил к выполнению первой части своего плана по проверке «параллельности» этого мира. После обязательной утренней молитвы тихо слинял из деревни (впрочем, это было не трудно — люди вовсю вкушали заслуженный за трудовую неделю отдых) и направился в лес, к памятному камню. В руках нес большую плетеную корзину, позаимствованную из хозяйства Гертруды, в которой находились два немаленьких куска спекшегося кузнечного шлака, выгребенные мной из горна при очередной уборке. Куски эти я отполировал и зубилом нанес на них свои инициалы. Еще прихватил с собой из кузни единственную в деревне железную лопату.
Добравшись до искомого места, я, прежде всего, внимательно осмотрелся, дабы удостовериться в отсутствии нежелательных свидетелей, которые могли бы испортить все дело. На полянке никого не обнаружилось, и от деревни за мной, вроде бы, никто не увязался. Тогда я приступил к работе. Отсчитал от задней стенки камня ровно двадцать шагов в строго перпендикулярном ей направлении, наметил квадрат со стороной около полуметра и аккуратно срезал на нем дерн. Выкопал яму такой же примерно глубины, бросил в нее один кусок шлака и засыпал землю обратно. Уложил дерн и постарался сгладить остававшиеся следы. Посмотрел на дело рук своих и удовлетворенно хмыкнул — на неопытный взгляд никаких признаков землекопных работ не присутствовало.
Теперь, для верности, надо продублировать «клад». На этот раз я отсчитал двадцать шагов от левой стороны камня и повторил операцию. Ну, вроде бы, все. Еще раз осмотрел свою работу. Нормально. Теперь остается дождаться следующего «возвращения», поехать сюда и попытаться найти спрятанные куски. На этом месте лес сохранился до моего времени нетронутым, так что шанс, что кто-то наткнется на оба закопанных куска, ничтожен. И если я не найду ни одного — значит, это параллельный мир. Или перпендикулярный, раз время в нем течет независимо — не суть важно. Вопрос только в том, когда я смогу опять попасть в свое время? Хотя еще утром после грандиозной всеобщей попойки я, превозмогая головную боль, попытался стырить остатки пива, пока все остальное население еще валялось в отключке. Но, перетряхнув все валявшиеся бочонки, удалось добыть только кружки три-четыре — все вылакали, гады! Перелив это в один бочонок, я припрятал добычу, но для попытки напиться до состояния перехода с хоть какими-то шансами на успех необходимо, по меньшей мере, еще такое же количество мерзкого пойла. А взять его мне пока негде.
