Но самым жутким было далеко не это. В мясной лавке здесь запросто можно купить человечину, в магазине одежды чёрные перчатки из человеческой кожи или, скажем, кошелёк, а на западной окраине города располагался рынок рабов. И это казалось местным нормальными явлениями, а два гурмана, стоящие у мясной лавки, обсуждали суп из чьих потрохов лучше — человеческих или голубиных. Мои волосы встали дыбом, а Эмена даже не обратила на них внимания.
Я подошёл к своей провожатой и встал рядом, с независимым видом разглядывая специи, лежащие на лотке.
— Не буду я брать консервы из человечины! — раздражённо говорила Эмена. — Мне говядина нужна.
— Откуда говядина, малышка? — с заискивающей улыбкой разводил руками торговец. — Ещё не время колоть коров. Да и волки повадились ходить на окрестные фермы…
— Я сказала, что мне нужна говядина!
— Ну, детка, это слишком сложно. Ты же знаешь, что мэр запретил продавать людям извне всё, кроме человечины…
— Поэтому, старый засранец, я и разговариваю с тобой, а не с Эдди. Капитан сказала, что у тебя всегда есть говядина, значит, есть.
— Есть, — кивнул торговец. — Вот только я тебе говорю, что достать её очень сложно…
— Я поняла это, — резко сказала Эмена. — Я просто хочу, чтобы ты назвал цену.
— Вот оно как… — потёр лысину торговец. — Двадцать кредитов за банку. Если купите больше двухсот банок — скидка в десять процентов.
— Двадцать кредитов?! — у нашего кока глаза вылезли из орбит. — Ты ль не охренел?
— Тише-тише, — забормотал продавец. — Мне же за это голову отрубят.
— И так все знают, что ты торгуешь из-под полы, — буркнула Эмена, но голос понизила. — И что мэру на лапу даёшь. Мне нужны четыреста банок и скидка в тридцать процентов.
— Не пойдёт. Не больше двадцати.
— Тогда и разговаривать не о чем.
— Хорошо. Двадцать пять.
— Вечером в шесть ждём груз в порту, — буркнула Эмена и, кивнув мне, двинулась прочь от лотка.
— А аванс? — пискнул торговец, но дочь Крога даже не обернулась.
— Мне Капитан голову снимет, — проворчала Эмена, когда мы отошли от лотка со специями на приличное расстояние. — Это ж надо, больше пяти с половиной тысяч кредитов за четыреста банок консервов. Но не человечину же жрать… Мало ли кого здесь на консервы пускают.
— Угу, — промычал я. В горле стоял комок.
А что я, собственно, хотел? Этот мир почти рухнул, правда, я не знаю, как это произошло, но жизнь здесь явно была не сахар. Каннибализм помог выжить местным. Но, чёрт его дери, легче от этого не становилось.
