— Не понимаю, о чём вы говорите — постаравшись сделать свой голос как можно более убедительным, сказал Ванёк. — Я просто шёл в магазин за хлебом, а оказался вдруг в вашей машине, по непонятной мне причине. И требую объяснений — последнюю фразу он постарался произнести с вызовом.
Силуэт негромко засмеялся. В абсолютной темноте фургона это прозвучало довольно зловеще, и Ваня почувствовал, как по телу опять пробежали мурашки. Кажется, Вахтанг был прав — он недооценил опасность затеи, в которую они ввязались.
— Ладно, мы можем долго ходить вокруг да около — продолжил голос, резко оборвав смех. — Ваша выходка, как вы понимаете, не могла остаться нами незамеченной. Учитывая её масштаб. И теперь к вам есть много вопросов почти у каждого жителя города. Но сперва вопросы зададим вам мы. Для того, чтобы потом быть уверенными, что на остальные вопросы вы будете давать правильные ответы. Я понятно выразился?
— Ну, ээ, не совсем — уклончиво ответил Ваня. На самом деле, все было понятней некуда. Но ему нужно было хоть как-то потянуть время, чтобы собраться с мыслями. Ваня вдруг понял, что совсем не готов к подобной встрече. По правде говоря, ему вообще не казалось, что их примут. Тем более — так быстро.
— Ладно, у нас будет время прийти к общему пониманию ситуации — сказал Ванин невидимый оппонент и замолчал. Видимо, основной разговор должен был состояться в другом месте.
Повисла тягостная тишина — лишь шуршание шин фургона и негромкое сопение сотрудников справа и слева долетали до Ваниных ушей. И в этот момент он понял, как крепко он влип. Стало по-настоящему страшно — то, что силовики способны абсолютно на всё, у нас знает каждый. А ведь скоро выборы — время и вовсе тёмное, наполненное событиями, истинную подоплёку которых знают далеко не все. Любое значимое происшествие обязательно толковалось в пользу тех или иных сил, и что-то непонятное, нарушающее привычный ход вещей в этой сложной и грязной игре абсолютно исключалось.
Они ехали молча уже минут десять, когда у сидевшего напротив него в темноте копа, судя по всему, главного, вдруг зазвонил телефон. Ваня, погрузившийся в свои мрачные раздумья, чуть не подпрыгнул, услышав резкий и пронзительный звонок.
— Да — коротко ответил коп.
Глаза немного привыкли к темноте, и теперь Ваня мог немного разглядеть его. Сейчас он уже мог различить коротко стриженную голову главного с прижатой к правому уху телефонной трубкой, но лицо по прежнему оставалось в тени.
