— Скажите мне, Рэймидж, когда вы решили заняться лишенным мачт испанским фрегатом, — спросил он обманчиво тихим голосом, — вам не приходило в голову, что вы не повиновались приказу коммодора?
— Да, сэр.
— Вы имеете в виду, что это пришло вам в голову прежде, чем вы сделали это, а не после.
— Да, сэр. Прежде.
— Это становится модным среди молодых офицеров — предполагать, что, если они не повинуются приказам и сделают что-то другое, то получат повышение, если преуспеют, и попадут под трибунал, если потерпят неудачу. Именно на это вы ставили, а?
— Никак нет, сэр, — сказал Рэймидж откровенно, — потому что я не думал, что преуспею.
— Почему же вы попытались тогда? Вы ведь не нуждаетесь в призовых деньгах.
Рэймидж, сознавая, что четыре адмирала пристально наблюдают за ним, понимал, что лгать не имеет смысла.
— Я до сих пор не знаю почему, сэр. Я думаю… ну, в общем, экипаж судна, маркиза, граф Питти — они все считали очевидным, что мы сделаем это.
— Вы хотите сказать, что сидите здесь предо мной и говорите мне, что позволяете управлять вашим судной женщине и кучке невежественных матросов? — проворчал сэр Джон.
Халлуэлл сказал прямо:
— При всем уважении, сэр, я думаю, что это к чести Рэймиджа, если у них такая вера в него.
— Вера, будь я проклят, Бен! Это только доказывает, что они еще глупее, чем он!
— Но, сэр Джон, — сказал адмирал Уолдгрэйв, — конечно, все зависит от точки зрения. Рэймидж добыл эти сведения. Но ведь можно утверждать, что, используя американскую Протекцию, технически Рэймидж дезертировал с королевской службы и может быть приговорен к смерти в соответствии со статьей шестнадцатой «Свода Законов Военного Времени». И в то же самое время, если бы испанцы обнаружили, что он — британский офицер, носящий одежду матроса и имеющий американскую Протекцию, — пытается проникнуть в дом Кордовы, то, конечно, они могли расстрелять его как шпиона?
— Они могли расстрелять и должны были расстрелять, мой дорогой Уолдгрэйв, — сказал сэр Джон мрачно, — и никто не мог бы обвинить их. Но это не имеет никакого отношения к неповиновению приказам. Мистер Рэймидж выполнял приказ доставить маркизу в Гибралтар самым безопасным маршрутом.
— Но я шел таким маршрутом, сэр, — сказал Рэймидж с надеждой
— Возможно, приказ коммодора был сформулирован несколько свободно, — сказал адмирал Паркер.
Главнокомандующий оглядел собравшихся.
— Первая часть девятнадцатой статьи «Свода Законов Военного Времени» устанавливает только одно наказание — смерть. Я обеспокою вас господа, напомнив формулировку: «Если какой-либо человек, принадлежащий флоту, устроит или попытается устроить какое-либо собрание с целью мятежа против чего бы то ни было…» Мне кажется, что вы тут пытаетесь устроить собрание с целью мятежа прямо перед моим носом под предлогом того, что юный Рэймидж не повиновался формулировке приказов! Он просто не повиновался духу их, что куда хуже. Однако, вместо того, чтобы приказать отдать его под суд, я предлагаю тост: джентльмены, за юного Рэймиджа и его идиотски доверчивую команду!
