— Мобилизовали нас, Николай Петрович, — доложили ребята.
И по тому, как посмотрел на них завуч, поняли: догадался, что добровольцами вызвались его помощники. Он и сам бы ушел, да на кого такое войско оставишь?
— Возвращайтесь живыми, — сказал он им на прощание и горячо обнял.
Теперь вся надежда была на Яшку и на Володю Давлятова. Они это понимали, ко всем поручениям относились с полной серьезностью и неукоснительно их исполняли. Полностью разделяли тревогу учителей, когда речь заходила о бандитах — отбиваться-то нечем. Да и некому. Но в разговоре с ребятами Яшка хохотал на всю степь:
— Ха, бандиты! Пусть они нас боятся. Вон нас сколько — дивизия!
Однажды они встретили отряд военных, выехавших, как оказалось, на поимку бандитов. Отряд насчитывал всего человек двенадцать, но кони у них — огонь, от таких не уйдешь. И запасные есть — как раз два. Для него, Яшки, и для Володи. Как бы это командиру намекнуть, что они ничуть не хуже умеют ездить на конях, чем его бойцы, — зря, что ли, в колхозе два месяца работали? Кто коней купал? Яшка. Кто за почтой мотался, повестки развозил? Опять же он.
Будто подслушав эти его мысли, молоденький лейтенант задумчиво оглядел ораву запыленных, почерневших на безжалостном солнце ребятишек и сказал Николаю Петровичу:
— Держитесь к нам поближе. А для связи дайте пару пацанов постарше да посмелее. Идет?
И Яшка с Володей, гордые, что выбор пал на них, поступили в полное распоряжение командира отряда. Теперь можно было идти хоть на край света! Бандиты нипочем, и заблудиться опасности нет — шли по компасу и военным картам.
— Вода скоро, — заглянув в карту, сказал однажды лейтенант, — можно и на ночлег располагаться. Может, люди есть — юрты обозначены.
— А вон они виднеются, — приподнявшись на стременах проговорил Яша. И, пришпорив коня, поскакал первым.
Выстрел он услышал позже. Сначала что-то резко ударило по пальцам, сжимавшим повод, и в первый момент они будто онемели. Лишь когда потекла кровь, обожгло болью.
Их взяли быстро, бандитов, засевших в юртах и храбрых лишь при встрече с безоружными. Взяли без потерь, если не считать покалеченных пальцев на правой Яшкиной руке.
— Вот ты и отвоевался, браток, — сказал Яшке лейтенант и, поймав его недоуменный взгляд, пояснил: — Рука-то заживет, да только с такими пальчиками на фронт не берут.
Ну, это мы еще посмотрим! И Яша терпеливо подчинялся требованиям Мелиции Михайловны, которая, по его мнению, гораздо чаще, чем требовалось, промывала и перевязывала его рану, приняв на себя обязанности врача.
