Оттого и понятно, что заглянувший утром в камеру капрал поначалу впал в полную прострацию, когда обнаружил в углу недвижного и совсем холодного давешнего новобранца с остекленевшим взглядом. Спасибо богам, что увлечённо беседовавшего со здешними духами Ларку кто-то из шустрых и всё замечающих молодых вовремя потеребил лапкой и указал наверх. Парень заметался судорожно, однако двое водяных подтолкнули его уже глубоконько увязшую в камне незримую сущность, иными называемую просто душой…
В верхний мир он вылетел как игривый хариус из ручья. Резко, с брызгами и восторгом живого, полного сил существа. Капрал и ещё один солдат из здешних отшатнулись, когда казавшийся уже совсем окочурившимся новобранец вдруг поднялся мягко и плавно, словно сытый медведь — а затем весело, с хрустом суставов потянулся.
— Ох и здоровый, — буркнул усач, уважительно глянув на литые плечи и крепкие руки. — Такой рубака на вес золота встал бы…
И ещё покачивая головой да недоверчиво поглядывая на вернувшегося с того света парня, он повёл его наверх. Утреннее солнце вовсе не ослепило Ларку. Хотя и согрело столь же приятно, как и немудрёный, но весьма сытный завтрак.
— Работы ты вроде не боишься, — он покладисто кивнул на эти слова капрала, по своей привычке очищая котелок последней коркой хлеба, и закинул ту в рот. — Пошли, есть тут как раз для тебя…
Баян, это оказался, к слову, вовсе не музыкальный струмент наподобие гармошки, как предположил было простодушный Ларка. Хороший такой крепкий ящик с песком и камнями, а понизу густая как щетина проволока. И две ручки по разным сторонам — чтоб таскать, значит, туда-сюда и чисто продрать выложенную из плотно пригнанных плит площадь перед штабом. Правда, капрал назвал эту широкую и почти квадратную площадку плац. Но что совой о пень, что пнём по сове — разницы никакой.
Напарником оказался тощий и злой доходяга, получивший наряд на работы за неумеренное потребление хмельного накануне…
Жизнь потихоньку налаживалась. Ларка живо навострился различать офицерьё по званиям, одним только взглядом оценивая количество и расцветку шнуров да нашивок. И уже не подрывался всполошенно как препуганный заяц, когда кто из них проходил мимо. А уж при штабе и службах их как грибов в ведьминой роще после дождя. Тут главное что — вытянуться вовремя в струнку, с тупой рожей поедая начальство глазами словно красивую бабу, да рявкать погромче гав-гав-вашество, чтоб отстали поскорее.
