— Ну, и как тебе комната? — спросила Кароль.
— Да, она действительно непригодна для жилья. Очень жаль! — ответила Франсуаза, опускаясь на диван рядом с Даниэлой. Ее руки безвольно упали на колени.
— Не надо так расстраиваться, — успокаивала ее Кароль. — Пока ты была наверху, я кое-что придумала. У Олимпии есть подруга, Рози Корнуа, которая работает в одном солидном агентстве по недвижимости. Более того, она как раз специализируется на найме квартир. Мы попросим ее подыскать вам более просторное и удобное жилье взамен вашего.
— Я уже думала об этом, — призналась Франсуаза. — К сожалению, это нереально. Мы не сможем доплачивать за метраж и удобства. Очень трудно найти жилье с такой же невысокой квартплатой, как наша.
— Можно, можно! Всегда есть варианты!
— У Александра нет лишних денег.
— Но вы же не одни на свете, — нежно проворковала Кароль.
Франсуаза сжалась при мысли, что ей придется принимать подачки, в особенности от отца. Ведь если он и захочет что-нибудь для нее сделать, то только благодаря вмешательству этой женщины. Сегодня она, забавляясь, делает его добрым, тогда как вчера ради развлечения делала его злым. Кароль нравится демонстрировать свою власть над ним.
— И все-таки, что вам конкретно нужно? — не унималась Кароль. — Одну гостиную и две спальни?
— Что толку об этом говорить? — ответила Франсуаза. — Я никогда не соглашусь, чтобы папа давал нам деньги.
— Но помогает же он Даниэлю!
Франсуаза ничего об этом не знала. Смутившись, она посмотрела на брата. Он сидел рядом с Даниэлой за низким столиком и с нескрываемым интересом листал журналы мод. Похоже, они оба не слышали, о чем говорила Кароль.
— Это разные вещи — прошептала Франсуаза.
— А мне кажется, что нет. Почему можно помогать Даниэлю и нельзя — тебе?
— Потому что он еще учится, — объяснила Франсуаза.
— Какие мы гордые! Брось ты все это, мы же одна семья.
— Здесь дело не во мне, а в Александре! — покраснев, жестко ответила Франсуаза.
Настойчивость мачехи вызывала у нее ответное сопротивление. Если Кароль пыталась склонить ее к какому-либо решению, то Франсуаза тут же поступала прямо противоположным образом. Не то чтобы она сознательно действовала мачехе назло, просто терпеть не могла принуждения.
Кароль все всегда просчитывала наперед, и поэтому ее участие казалось Франсуазе подозрительным. Чего она добивается теперь? А может быть, она всего лишь хочет, чтобы Франсуаза чувствовала себя обязанной ей? Изощренная форма ненависти. Франсуаза начала жалеть, что завела с мачехой речь о комнате.
