Нас отвели на закрытый балкон под посадочной площадкой, и мы очутились высоко над городом — два угрюмых, измазанных кровью пугала, озирающих остров Вокс и мерцающее вдали под маленькой экваторианской луной море. Поля, где гибли фермеры (к этому моменту все они уже, должно быть, были мертвы), окутывал дым, но ветер сносил его в сторону, и небо над нашими головами было ясным и звездным. Боевые машины кружились в нем, возвращаясь друг за другом на свои базы.
Эллисон заговорила с ближайшим к ней солдатом из нашего конвоя. Свои вопросы и его ответы она старательно переводила мне. Верит ли солдат, что Воксу удастся попасть на Землю? Да, он уверен в этом, пророчества рано или поздно сбываются; среди нас находятся Посвященные. А что стало с Посвященными, которых привезли в Вокс-Кор перед бомбардировкой города? Им не повезло, ответил солдат. Одна из ракет преодолела оборонительные рубежи Вокса и повредила жизненно важную инфраструктуру Вокс-Кора; и самое скверное — что Посвященные оказались слишком близко к эпицентру взрыва…
Для меня осталось неясным, сколько этих «Посвященных» сумели подобрать в экваторианской пустыне. Возможно, мальчишку-гибрида Айзека Двали, его мать, нескольких злополучных штатских, случившихся поблизости… Неужели они все погибли?
— Все, кроме одного, — перевела Эллисон.
— Кто этот один?
— Самый младший.
Значит, мальчишка, Айзек.
— Только у него тяжелые ранения, — добавила Эллисон. — Состояние критическое.
— Разве этого достаточно, чтобы привлечь внимание гипотетиков? Вы думаете, что они соизволят открыть закрытую Арку и перенести нас на Землю потому лишь, что опознают раненого молокососа и сбрендившего бывшего матроса?
На этот вопрос у нее ответа не было. Ответ пришел с неба, в виде яркой зеленой вспышки.
3
Экваторианский океан тонул в ночи, а на Земле был день.
Перемещение произошло так же внезапно и непостижимо просто, как и в первый раз на ржавом грузовом судне — с Суматры прямиком на Экваторию. Я ощутил некоторую тяжесть в теле — земное притяжение несколько превышает экваторианское, — но это было не более чем перегрузка в быстро поднимающемся лифте. Прочие перемены были более ощутимыми.
Все заливал тусклый дневной свет. Воздух разъедал глаза. Море вокруг Вокса до самого горизонта было плоским и маслянистым, а небо имело неприятный зеленоватый оттенок.
— Боже, нет! — прошептала Эллисон.
Солдаты просто остолбенели.
— Яд! — простонала Эллисон. — Сплошная отрава кругом…
