Власть в Древней Руси. X–XIII века | страница 20

Здесь княжеско-родовое старейшинство обретало политическую форму сюзеренитета, что, в свою очередь, порождало систему вассальных отношений. Но также в их специфическом родовом варианте.

Своеобразным продолжением князя в X–XIII вв. являлось его ближайшее окружение, с которым он обсуждал и решал наиболее важные вопросы в жизни страны, княжества или волости. В летописи эта практики зафиксирована уже для середины X в. Закончившийся трагически поход 945 г. на древлян, был навязан князю Игорю его дружиной. «Поиди, княже, с нами в дань, да и ты добудеши и мы. И послуша Игорь».[71] Святослав заявил Ольге и боярам о желании жить в Переяславце на Дунае: «Рече Святослава къ матери своеи и къ боляромъ своимъ: „Не любо ми есть в Киевѣ быти, хочю жити в Переясллвци на Дунаи“».[72]

Результатом совместных дум князя Владимира и его советников явилось принятие Русью восточного христианства. Неоднократно приходилось Владимиру собирать бояр и старцев градских на думу для обсуждения этого непростого вопроса. В изложении летописца, именно думцы предложили князю послать мужей добрых и смышленых для испытания веры и они же окончательно склонили его к принятию христианства из Византии. «Аще бы лихъ законъ гречьский, — говорили бояре Владимиру на очередном совместном совете, — то не бы баба твоя прияла Ольга, яже бѣ мудрѣиши всѣхъ человѣкъ».[73]

В свое время исследователи пытались ответить на вопрос, кто скрывается под определением «бояре и старцы». Одни видели в них земских бояр, другие княжеских. В. О. Ключевский думал, что под старцами следует понимать военно-правительственную старшину торгового города. Разумеется, это важно знать. Но, в данном случае, более существенным является не то из какого сословия происходили княжеские думцы, а то, что они представляли органическую часть княжеской власти. Без них, без того чтобы не «сгадать с мужьми своими», не поведать «мужемъ лѣпшимъ думы своея», князья обычно ничего не предпринимали.

Точнее, не должны были предпринимать. Это следует из «Поучения» Владимира Мономаха своим детям, в котором он призывает их начинать день с молитвы Богу и совета с дружиной. «И сѣдше думати с дружиною, или люди оправляти, или на ловѣ ѣхати».[74] В пользу такой практики свидетельствует и «Житие Феодосия Печерского», в котором говорится, что возвращаясь утром из загородного княжеского дворца, он встречал по дороге бояр, спешивших на совет к князю.