— Действительно. А что с мотивом?
— Откуда нам знать, что он думал о том, что его падчерица связалась с таким типом, как покойник? Другая молодая леди предположила, что ему все равно. Возможно, что-то случилось. Учитывая обстоятельства на данный момент, лично я — за его светлость. А вы, мистер Аллейн?
Аллейн покачал головой.
— Я в тупике, — признался он. — Возможно, Скелтон сумел затолкать снаряд в револьвер, когда его осматривал. Лорд Пастерн — а ему в наблюдательности не откажешь — клянется, что он этого не делал. Они были наедине около минуты, пока Морри делал объявление, но Скелтон говорит, что и близко не подходил к лорду Пастерну, который пистолет держал в брючном кармане. Маловероятно, что он лжет, так как Пастерн мог бы это опровергнуть. Послушали бы вы Скелтона. Он странный малый. Ярый коммунист. По национальности, кажется, австралиец. Несгибаемый и узколобый философ. Его на мякине не проведешь, и он совершенно искренен. Прямолинеен до чертиков. Несомненно, он презирал Риверу — как из общих принципов, так и потому, что Ривера поддержал желание лорда Пастерна выступать сегодня вечером. Скелтон горько на это обижен, о чем прямо и сказал. Он полагает, что предает то, что считает искусством, и попустительствует тому, что идет вразрез с его принципами. Мне он в этом показался фанатично искренним. Риверу и лорда Пастерна он считает паразитами. Кстати, Ривера поставлял Морри Морено те или иные наркотики. Кертис стоит за кокаин, и сдается, дирижер нашел что-то, чем себя поддержать, когда обыскивал труп. Нам это придется раскрутить, Фокс.
— Наркотик, — проникновенно изрек Фокс. — Вот видите! Едва получаем неожиданный подарок, а он уже труп. Тем не менее в его комнатах может оказаться что-нибудь, что даст нам зацепку. Он из Латинской Америки, говорите? А вдруг это связано с бандой «Снежных Санта». Они орудуют как раз через Латинскую Америку. Приятно было бы, — мечтательно протянул мистер Фокс, чьи таланты уже некоторое время были направлены на пресечение торговли запрещенными препаратами, — в самом деле чудесно было бы подцепить на крючок этих «санта-клаусов».
— И то правда, — рассеянно согласился Аллейн. — Но что же дальше с вашей теорией, Фокс?
— Слушаюсь, сэр. Учитывая, что Ривере не полагалось падать, а он упал, можно утверждать, что снаряд вошел в него как раз в тот момент. Знаю, может показаться, что я постулирую очевидные вещи, но это пресекает саму мысль о нечистой игре после падения, ведь никто не знал, что он упадет. А если вам вздумается сказать, что кто-то метнул орудие убийства, как дротик, в тот самый момент, когда его светлость выпустил первую пулю… ну… — с отвращением протянул Фокс, — это была бы до крайности идиотская идея, верно? А это возвращает нас к предположению, что штуковиной все-таки выстрелили из револьвера. Что подтверждается царапинами внутри дула. Правда, тут для верности нужно мнение эксперта.
