— Джордж сам их изготовил, — вмешалась Фелиситэ.
Опустив правую руку, Скелтон протянул ее лорду Пастерну, и тот вложил в нее револьвер.
На некотором расстоянии Морри с шумом выдохнул. Переломив ствол, Скелтон поддел ногтем край патрона и его вытащил.
— Отличная работа, лорд Пастерн. — Он крутанул барабан, доставая и убирая один за другим все патроны. — Воистину отличная работа, — повторил он.
Явно довольный, лорд Пастерн пустился рассказывать историю револьвера, своих собственных отличий меткого стрелка и обстоятельств, при которых деверь презентовал ему оружие. Указал он и на инициалы, нацарапанные на рукояти. Скелтон напоказ прищурился, заглядывая в дуло, щелчком закрыл револьвер и вернул его лорду Пастерну. Повернувшись, он посмотрел на Морри.
— Путем, — подтвердил он, потом осведомился: — Чего мы ждем?
И тут же стал подтягивать и подвинчивать что-то в своих барабанах.
— Удачи новому номеру, — сказал он, и барабаны завибрировали.
— Спасибо, Сид, — отозвался Морри.
Запустив пальцы в кармашки жилета, он обеспокоенно оглядел собравшихся. Он пошарил в одном кармане, потом в другом. Пот мелкими каплями проступил у него над бровями.
— В чем дело, дружок? — спросил Хэппи Харт.
— Не могу найти таблетку.
Он начал выворачивать карманы, выдергивая подкладку.
— Я без нее на части развалюсь. Боже, я же знаю, у меня где-то есть одна!
Дверь, ведущая в ресторан, открылась, и с инструментами вошли «Дживстеры». Они поулыбались «Мальчикам Морри» и косо глядели на лорда Пастерна. Комната наполнилась набриолиненными головами, черными фигурами и причудливыми очертаниями саксофонов, контрабасов, аккордеонов и барабанов.
— Нам пора убираться, а, Фэ? — спросил Эдвард. — Пошли, Лайл. Удачи, кузен Джордж.
— Удачи.
— Удачи.
Они вышли. Морри все еще обшаривал карманы. Остальные нервно за ним наблюдали.
— Не стоило тебе до такого себя доводить, — сказал Скелтон.
Лорд Пастерн с видом обвинителя на суде ткнул в Морри пальцем:
— Теперь до вас, возможно, дойдет ценность того, о чем я вам говорил, — предостерег он Морри.
Тот бросил на него полный ненависти взгляд.
— Господи милосердный, старина! Нам на сцену надо, — вмешался Хэппи Харт.
— Я должен ее принять. Меня всего трясет. Я не могу смотреть. Один из вас…
— Да что же это такое?! — вскричал в крайнем раздражении лорд Пастерн. Он бросился к Морри.
— Просто таблетка, — сказал Морри. — Я всегда ее принимаю. От нервов.
— Плевать на таблетку! — обвиняюще взревел лорд Пастерн.
