Доктор вышел из кухни с весьма суровым и непреклонным видом. В глубине души он прекрасно знал, что маленький обитатель большой супницы в любом случае останется в Инглсайде, но ему хотелось посмотреть, можно ли вызвать у Риллы желание оказаться на высоте положения.
Рилла сидела, безучастно глядя на младенца. Было нелепо даже подумать, что она сможет заботиться о нем. Но… та несчастная молодая умершая мать, которая так беспокоилась о нем перед смертью… и та ужасная старая Мег Коновер…
— Сюзан, как ухаживают за младенцем? — спросила она печально.
— Ты должна следить, чтобы он не зяб, чтобы пеленка не была мокрой, и купать его каждый день, и проверять при этом, не слишком ли вода горячая или холодная, и кормить его каждые два часа, и, если у него колики, класть ему на живот бутылку с теплой водой, — сказала Сюзан, довольно вяло и невыразительно, что было на нее совсем не похоже.
Младенец снова заплакал.
— Он, должно быть, голодный… его все равно придется накормить, — сказала Рилла с безнадежностью в голосе. — Скажите мне, что для него приготовить, Сюзан, и я приготовлю.
Следуя указаниям Сюзан, она разбавила молоко водой, подогрела и налила в рожок, который принесла из кабинета доктора. Затем она вынула младенца из супницы и покормила. С чердака она принесла старую корзинку, в которой сама провела первые месяцы жизни, и положила в нее младенца, успевшего крепко уснуть. Супницу она убрала в кладовую. Затем она села, чтобы обдумать произошедшее.
Результатом размышлений стало то, что, когда младенец проснулся, она снова пошла в кухню к Сюзан.
— Сюзан, я решила посмотреть, на что я способна. Я не могу допустить, чтобы это бедное маленькое существо вернулось к миссис Коновер. Скажите мне, как его купать и одевать.
Под наблюдением Сюзан Рилла выкупала младенца. Сюзан не осмелилась помочь ничем, кроме рекомендаций, поскольку доктор сидел в гостиной и в любой момент мог заглянуть в кухню. Сюзан знала по собственному опыту, что, если доктор Блайт принимал окончательное решение и объявлял о нем, его слово было законом. Рилла стиснула зубы и действовала решительно. Во имя всего святого, сколько же всяких складочек и ямочек на теле младенца! Да его и держать-то не за что! Ох, что, если он выскользнет у нее и уйдет под воду… он весь так и вихляет у нее в руках! Если бы только он перестал так завывать! Как может такой крошечный человечек поднимать такой невероятный шум! Его визг был слышен по всему Инглсайду — от погреба до чердака.
