размышлении, если Рут нас заложит, влетит нам будь здоров», и наконец: «А по
перезрелом размышлении — третьем — вода нынче до жути холодная, так пойдем лучше обрызгаем Рутти и ее подружек». Или во время войны, отправляясь с друзьями по Бриджтаунскому отряду бойскаутов № 158 собирать макулатуру: «Давай посмотрим, не найдется ли для нас чего в отбросах старого Торпа
[33]», затем, после обнаружения целой коллекции разрозненных, с оборванными обложками номеров криминального журнальчика «Горячий детектив» с рисунками пером, изображавшими голых женщин, над коими нависла эротическая беда: «По
зрелом размышлении давай прикарманим пару вот этих, авось пригодятся» — и, прикарманив: «А по
перезрелом размышлении пошли они в задницу, военные усилия: пойдем зарабатывать значок „Образцовый дрочила“». Вследствие чего, пока нацисты захватывали Европу, отправляли евреев в концентрационные лагеря, вторгались в Советский Союз и приготовлялись вторгнуться в Великобританию, а императорская Япония, внезапно атаковав Пёрл-Харбор, добилась военного превосходства на Тиком океане, Нед Проспер и Джордж Ньюитт предавались мастурбации на вышеописанном чердаке дома 213 по Уотер-стрит, или в пустом дровяном сарае дома 210, или в иных уединенных местах. ДжИН довольно рано заметил, что чаще всего они исполняют именно «перезрелые», они же третьи, мысли его друга.
И наконец (в-третьих и в-последних), отставной СПП-Профессор Ньюитт вспоминает о предрасположении его приятеля Проспера, даже в те времена, к фразочкам о «последних вещах»[34], обратившемся в студенческие его годы едва ли не в манию:
— Ты в последний раз видишь меня в идиотских вельветовых бриджах и чулках до колена! Отныне либо брюки, либо голая задница!
— Последняя поездка на дурацких детских велосипедах: сгоняем до моста, Джи!
— Последний день в пятом классе мисс Бринсли. Гип-гип-ура!
— Последняя неделя каникул, надо бы выжать из нее все возможное!
— Последний год второго срока президента Рузвельта!
— Последний день девятьсот тридцатых!
— Последний день рождения детства. Имеем полное право повалять дурака!
— Надо бы покататься на санках, пока не поздно: скоро последний день зимы!
Действительно. И почти семьдесят лет спустя, пока сенаторы Хиллари Клинтон из Нью-Йорка и Барак Обама из Иллинойса вели друг с дружкой изнурительную борьбу за право стать либо первой женщиной, либо первым афроамериканцем, выдвинутыми в кандидаты на президентский пост, а зима 2007/08 года НЭ следовала ее неспешным, неотвратимым курсом, по меньшей мере двое обитателей планеты Земля начали гадать, вглядываясь в зачаточное сочинение Дж. И. Ньюитта: «Что это, спрашивается, за херотень?»
