— Прекрати это словоблудие, жалкий ты человечешко!
— Почему это я должен прекратить? Что, в штаны наложил от правды?!
— Потому, что ты и сам прекрасно знаешь, что дело не в своём сыне. Дело во мне. Признавайся по-хорошему.
— В чём это я должен признаваться перед такой сволочью, как ты?
— Немедленно прекратите оскорблять офицера! — влез в разговор полковничьий водитель.
— В том, что ты решил отомстить мне, — отвечал полковник хаму. — А пропажа твоего сына тут совершенно не причём.
— Да?! Да… Да я тебя…
— Просто у тебя не было подходящего повода, — продолжал «полкан» ликовать. — Но, как только сынок пропал, вроде и появился. Да? Но ты ошибся.
— Что ты там мямлишь!
— Мы с тобой одинаково поступали в военное училище, — говорил Юдашев. — Тебя отчислили, меня не отчислили. Что ты подумал при этом? Ну-ка, вспоминай! Да то, что это моих рук дело. Разве не так?
— Это неправда! — покраснел Павл Иваныч.
— Мы с тобой всегда были, как те Моцарт и Сальери. Ты — гений, а я — Сальери: постоянно строю тебе козни. Ну чего, разве не так?!
— ЭТО НЕПРАВДА!!! — стоял отец Стаса на своём.
— И сейчас ты решил свести со мной счёты. Тебе кажется, что тебе повезло — у тебя появился повод.
— Это неп…
— Но ты ошибся. Ошибся, мой дорогой. Вот в чём проблема.
— Да я разнесу твою колымагу ко всем чертям… собачьим…
— Ты можешь разнести хоть сто колымаг. Но ты не учёл главного. Ошибки нужно не устранять, а исправлять.
— Чего я не учёл? — говорил отец Стаса в один голос с полковником (Юдашев произносил последнюю фразу).
— Того, что, если я не вернусь в часть, сюда будет направлена целая дивизия. Твои вооружённые «террористы» готовы дать достойный отпор?
— Ты даже не соображаешь, что говоришь! Несчастный.
— То есть, ты советуешь не затевать с вами бойню?
— От вас… хрена моржового не останется. Вы ещё не знаете, на что способно наше оружие.
— Что-что?
— Сейчас мы готовы дать вам отпор. Только попробуйте, выстрелите хоть в одного мертвеца…
— Ну детский сад, ей богу, — покачивал головой водитель «уаза». — Пацанячья бравада… Тьфу.
Машина-ДПС мчалась следом за ними так, словно очень долго преследовала. И не просто преследовала, а участвовала в какой-то осатанелой перестрелке.
— Они что, за кем-то гонятся? — пожал Олег плечами.
— Может, преследуют каких-то невидимок? — спросил Стас неслышным голосом. Такой сильный шум вокруг поднялся…
— Прижмитесь к обочине, — громыхало из рупора, точно инспектор устал уже одно и то же Олегу повторять. — Повторяю — прижмитесь к обочине!
