- Ты туда спускался?
- Д-да, господин. Тар Митрил показывал, что случается, если кто-то вызовет ваше неудовольствие.
- Что еще, Риен? Что еще внушает тебе страх?
- Ваша личная стража, господин, - у подростка был такой вид, словно он все глубже тонет в зыбучей трясине, не имея ни малейшей надежды на спасение.
- И что с ней не так? - подробности из пажа приходилось буквально вытягивать, но он хотя бы отвечал.
- Они же оборотни, - тон Риена подразумевал, что последнего слова достаточно.
Действительно - его было достаточно.
За всю жизнь Арон слышал только о трех - язык не поворачивался называть этих существ людьми - трех чудовищах в человеческом обличии, державших оборотней у себя на службе. Двое являлись Темными магами, из всех ветвей искусства выбравшими некромантию. Третий - верховным жрецом Серой Госпожи, богини Смерти.
Как Арон умудрился попасть в столь теплую компанию?
Риен сидел, вцепившись обеими руками в края табурета, пытаясь удержать эмоции в узде. Он сказал господину неправду - не подземелья и не оборотни в страже пугали его больше всего, а сам Великий Арон Тонгил, уже четыре года как негласный хозяин севера империи и населяющих его людей.
Господин тем временем словно забыл о нем, задумался о чем-то - и это что-то оказалось неприятным, усилившим складку между темными бровями, заставившим опуститься уголки губ. Взгляд Тонгила устремился в неизвестную даль, куда не было хода простым смертным, не отмеченным Даром.
Затем плавным движением господин поднялся с места, подошел к окну. И - правду говорили слуги - Риен не услышал при этом ни единого звука, ни даже шелеста одежды, словно Тонгил был призраком, получившим видимость человеческого тела.
- Что я делаю, когда мне скучно, Риен? - голос Тонгила звучал отстраненно; так спрашивают, когда знают ответ.
- Спускаетесь в подземелья, господин, - прошептал в ответ паж и крепко зажмурился, уже догадываясь, каким будет продолжение.
- Тогда проводи меня туда, Риен, - подтвердил его подозрения Тонгил. - По дороге развлеки интересным разговором, - и по изменившемуся голосу господина Риен понял, что тот улыбнулся.
Все, что было потом, прошло перед юношей словно в тумане. И как они вышли из покоев, дверь которых Риен, по этикету поклонившись, держал открытыми для господина, и как перед началом спуска он судорожно искал в пустой стражницкой факел и бессвязно бормотал извинения, что не умеет, как господин, видеть в темноте. И странный взгляд Тонгила, даже не насмешливый, не раздраженный его медлительностью - совсем непонятный.
