Он сам вам позвонит, якобы для того, чтобы предложить свой товар — в совершенно немыслимом количестве, предполагающем затоваривание этого рынка на сто лет вперед. Осознав, как вы вляпались, вы выжидаете пару месяцев, а может, дней, пока у вас окончательно не сдают нервы. И тогда вы соглашаетесь на предложение некой посторонней фирмы, которая, видимо по глупости, соглашается скупить ваш товар по половинной цене. Вы рады вернуть хоть половину денег, а потому совершаете эту сделку в рекордные сроки.
А дальше происходит то, о чем вы, вообще говоря, должны бы были догадаться — цена на эти компьютеры немедленно взлетает до небес, а излишек таинственным образом испаряется. Куда? Да обратно на склады известной западной фирмы — до следующей подобной махинации. Хотя тут возможны варианты, например, никакого излишка просто не было — вы же лично не считали компьютеры у нехорошего торговца, а предлагать он мог смело любое количество — он же знал, что вы не купите. Ведь кроме десятка ваших коллег, потерявших деньги аналогичным образом, все остальные участники операции — подставные фирмы, созданные исключительно для обеспечения жульничества.
Ситуация 2. Вы уже не тот, что были раньше — самоуверенности поменьше, а аппетита так и вовсе нет. Тем не менее вы соглашаетесь проводить супругу до ресторана и даже посидеть рядышком — все–таки третий год упрашивала. Поскольку дела у вас пошли не то чтобы совсем плохо, а просто не туда, куда они ходили раньше, вы несколько ограничены в средствах. Но попытка скормить жене гамбургер из соседней живодерни, именуемой теперь пиццерией, вызывает совершенно неадекватную реакцию — дорогая безропотно съедает все без остатка и требует добавки.
В вас просыпается совесть и, прихватив под мышку уже сникшую от недожаренных кишечных палочек жену, вы отправляетесь на поиски приличного заведения.
Таковое обнаруживается через пару кварталов — витрина как у Елисеевского в лучшие времена, а швейцар у входа задумчив, как президент в ирландском аэропорту.
Развесив шляпы, кобуры и зонтики в гардеробе, вы важно шествуете в зал. Цены в меню окончательно убеждают вас в правильном выборе — два года назад в студенческой пельменной вы почти столько же платили за обед из четырех блюд — пирожка с капустой, пирожка с морковкой, рагу из обоих пирожков и бутылку белого. Вы заказываете то же самое, только по–французски, поскольку меню на русском еще ни в один наш ресторан не завозили. Пока официант порхает от столика к кухне и обратно, две симпатичные девушки украшают ваш столик цветами, а жизнерадостные музыканты исполняют гимн протрезвевшему солнцу.
