Сразу же после смерти Сталина, в 1955 году, появилось так называемое "письмо трехсот академиков" - донос в ЦК на Лысенко и академика А.И.Опарина. Формально направленное "в защиту генетики", оно, по сути, стало знаменем "чистого марксизма и материализма". При этом именно тогда практически окончательно оформился в АН СССР "союз марксистов и либералов". Как отмечают исследователи, "накал неприязни и протяжённость во времени "антилысенковской" кампании были - по сравнению с кампаниями "либералов" против других русских учёных или писателей - необычными Лысенко казался всего лишь одним из членов сталинской команды, притом далеко не самым видным, и столь ожесточённые нападки на него были на первый взгляд необъяснимы".
Тем более, что лично Т.Д. Лысенко, всегда держался от политики в стороне. После ареста Н.И.Вавилова, вызванный к следователю, на вопрос: "А что вы вообще можете сообщить о вредительской (шпионской, контрреволюционной) деятельности Н.И. Вавилова?" - он ответил: "Между мною и Н.И. Вавиловым были и есть разногласия (расхождения) по научным вопросам. Но ни о какой вредительской (шпионской, контрреволюционной) деятельности Н.И. Вавилова мне ничего не известно" (см. Кононков П.Ф. "О развитии биологических и сельскохозяйственных наук в советский и постсоветский периоды", М., 2008 , с. 184-185)
Отметим также, что Т.Д. Лысенко всю жизнь был безпартийным, и всегда это подчеркивал. Родившийся в Полтавской губернии, в крестьянской семье, он считал себя продолжателем дела Ивана Владимировича Мичурина (1875-1935), начинавшего свою работу задолго до революции и имевшего личные награды от императора Николая II. Никогда не бывший революционером, Мичурин стал в советском обществе одним из символов "любви к родной природе". Он не отрицал генетику, но на основании своих успешных опытов с растениями утверждал, что наследственностью обладают не только отдельные структуры, а весь организм, и генами можно управлять с помощью внешних условий. В 1930-х гг., когда Т.Д. Лысенко и его коллеги развивали "мичуринскую биологию", среди генетиков, особенно далёких от практической селекционной работы, доминировали взгляды о том, что за наследственность отвечала или "зародышевая плазма" А. Вейсмана (1834-1914), или же "хромосомная теория" Т.-Х. Моргана (1866-1945). В нормальных общественных условиях должны "расцветать сто цветов, соперничать сто ученых". Однако навязанная истории доктрина "исключительности" делает такие условия невозможными.
