II случайные переходы в иное время (или иное пространство-время) как раз и могут происходить только в местах с тонкими границами. Героиня рассказа Книга теряет своего мужа в тихом районе на окраине Лондона. Полицейским она сказала, что «чувствовала, будто находится не в этом мире. Будто она на другой планете, такой чужой, что человеческий разум не мог даже понять ее. Она сказала, что углы казались не такими. Цвета казались не такими. И… но это все было безнадежно. Она шла под небом, которое выглядело искаженным и чужим, между темными, казавшимися большими домами и могла лишь надеяться, что это когда-нибудь кончится.
И это, действительно, кончилось.
Она осознала, что немного впереди себя видит на тротуаре две фигурки.
Это были двое детей — мальчик с изуродованной клешнеобразной рукой и маленькая девочка. Ее волосы были перевязаны ленточками.
— Это та самая американка, — сказал мальчик.
— Она потерялась, — сказала девочка.
— Потеряла своего мужа.
— Заблудилась.
— Нашла дорогу, которая еще хуже.
— Нашла дорогу в преисподнюю.
— Потеряла надежду.
— Нашла Звездного Дудочника…
— …Пожирателя пространства…
— …Слепого Трубача, которого уже тысячу лет не называют по имени…
Они произносили свои слова все быстрее и быстрее, как церковную молитву, на одном дыхании, похожую на сияющий мираж. От них у нее закружилась голова. Дома наклонились. Звезды потели, но это были не ее звезды, те, которые были ей нужны, когда она была маленькой девочкой, или при которых за ней ухаживали, когда она была девушкой, эти звезды сводили ее с ума своими безумными созвездиями; она зажала руками уши, по не смогла заглушить эти звуки и, наконец, пронзительно закричала им:
— Где мой муж? Где Лонни? Что вы сделали с ним?
Воцарилась тишина. А потом девочка сказала:
— Он ушел вниз.
Мальчик сказал:
— Ушел к Тому-Кто-Ждет.
Девочка улыбнулась — это была злобная улыбка, полная зловещей невинности.
— Он не мог не пойти. На нем знак. И ты тоже пойдешь. Ты пойдешь сейчас.
— Лонни! Что вы сделали с…
Мальчик поднял руку и высоким, похожим на звук флейты голосом запел на непонятном ей языке, но звучание слов сводило Дорис Фриман с ума от страха».
Несчастная женщина добавила: «Тогда улица стала двигаться. Булыжники начали… волнообразно шевелиться, как ковер. Они поднимались и опускались. Трамвайные пути отделились от земли и поднялись в воздух — я помню это, я помню, как от них отражался спет звезд, — а потом сами булыжники стали выходить из своих гнезд, сначала по одному, а потом — целыми грудами. Они просто улетали в темноту. Когда они освобождались из гнезд, раздавался резкий звук. Скрежещущий резкий звук… такой звук, должно быт»., бывает при землетрясении. А потом… стало что-то проникать… Я думаю… думаю, что это были щупальца. Но они были толстые, как стволы старых баньяновых деревьев, будто каждый состоял из тысячи маленьких извивающихся щупалец… и на них были маленькие розовые штучки, похожие на присоски… но временами они казались человеческими лицами… некоторые были похожи на лицо Лонни, а некоторые — на другие лица, и все они… пронзительно кричали, корчились в страданиях… но под ними, в темноте под мостовой… было что-то еще. Что-то, похожее на огромные… огромные глаза…»
