Соловки | страница 24
После октябрьского расстрела состав заключенных изменился: навезли «шахтинцев», жертв «процесса Промпартии» и «дела Академии наук». Шпана и «бытовики» были отправлены на Беломорканал доказывать свою соцблизость. О. Волков, вернувшийся сюда в начале тридцатых годов отбывать второй срок, не встретил никого из знакомых «каэров» и священнослужителей. Под большим секретом ему рассказали, что все убиты…
М. В. Нестеров. Святая Русь.
В 1975 г. в поселке чуть южнее Кремля начали рыть котлован для постройки жилых домов. К изумлению рабочих, вместо земли экскаватор стал выгребать несметное количество человеческих костей. Почвенный слой оказался чьими‑то мощами! Так открылось давнее преступление. Микрорайон для рабочих агарового завода все-таки возвели — на крови! — а в память убиенных водрузили угрюмую Глыбу без надписи.
И вот на дворе 1990 год. Со дня преступления прошло более шести десятков лет. Здесь никогда не служилась панихида. Мы превращаем Камень в престол с теми же иконками и свечками, что в кремлевской крипте — на сей раз они зажжены в память зарытых здесь Новомучеников, и служим панихиду о всех убиенных в месте сем.
Брат Евгений разжег кадило, отец Феофилакт трижды обошел с ним вокруг Камня — по морскому воздуху плывет сладкий дух ладана. Батюшка громко возглашает имена приснопоминаемых, и в числе прочих моих прадедов — священников: Иоанна, Иоанна, Иоанна. Двое старших служили неподалеку в Каргополье, в лагерях погиб только последний…
И вдруг меня осеняет догадка, ничем документальным не обусловленная, пришедшая как откровение во время этой незабываемой панихиды. Мой прадед, протоиерей Иоанн Ильинский, арестованный в 1930 г. в Ленинграде, отправленный неизвестно куда, замученный неизвестно где — не здесь ли, на Соловках, погиб, не на Голгофе ли томился? Иначе почему так властно привлек меня страшный архипелаг? Могут ли такие обстоятельства сложиться случайно, непромыслительно, если без воли Божьей и волосок с головы не падает?..
Между тем к Камню сбежалось много детей. Они стоят полукругом, с интересом наблюдая происходящее. Мы с Галиной Митрофановной раздаем им зажженные свечки. Малыши зажимают их в ладошках, внимательно вслушиваясь в батюшкино: «Во блаженном успении, вечный покой подаждь, Господи, усопшим рабам Твоим и сотвори им вечную память». А взрослые остались равнодушны: сидят на лавочках у подъездов, праздно скучают на балконах типовых домов, хотя все происходящее у Камня обозревается как на ладони.
