Звана закусила губу. Мигом вспомнила, как таяла в сильных объятиях сына кузнеца. Как сговаривались о свадьбе, вместе мечтали…
— Нам все равно не выйти отсюда.
Василий только хитро подмигнул.
Зверко отчаянно боролся со сном. Ночь на исходе, тут бы спать да спать, но уж больно однозначно выражался Быстряк. Девка что, ее и караулить особо нечего — сидит, да плачет потихоньку. Зверко вздохнул — жалко было девку, но что поделаешь, коль боярин так восхотел? Другое дело этот появившийся, как морок, мужик. И какой леший его принес?
Зверко толкнул своего напарника:
— Не спи, тетеря!
— Да не сплю я! — обиженно протянул тот, вздрогнув от неожиданности. — За собой следи!
Гридни зло уставились друг на друга. Неожиданно Зверко широко улыбнулся.
— Да ладно тебе, Славуня. Просто боязно немного…
Славуня хмыкнув покосился на напарника. Не увидя ожидаемой иронии на его лице, нехотя признался:
— Мне то ж, не по себе. Видел, что с Мизгерем, этот — Славуня кивнул в сторону подвала с пленниками, — сотворил?
— Не, я ж тут с середины ночи, почитай, стою. Так, слышал кое-что… постой, ты ж как раз там где-то был?
— Угу, — хмуро поежившись, буркнул Славуня, — Хвала богам, на улице сторожил. Когда крик подняли, я ж первый в терем ломанулся. Вбегаю, а там у лестницы Буня лежит… А кровищи!.. Наверх-то когда пришел, там все уже кончено. Этого, Быстряк крутит, а Мизгирь уж и не дышит почти… Я как глянул, чуть не вывернуло — плечо словно из живота растет!
Зверко широко распахнув рот, жадно ловил каждое слово.
— Неужто так можно? — недоверчиво спросил он.
— А как думаешь, коли вдвоем его палицу волочить пришлось? Одному поднять — и думать нечего. А этот, — он снова кивнул в сторону подвала, — супротив троих ей махал!
Зверко попытался представить эту картину, и себя на месте Быстряка. Получилось так правдоподобно, что даже икнул от страха. Покосившись краем глаза на надежную дубовую дверь, неуверенно сказал:
— Ну, все равно же, Быстряк его завалил?
— Завалил. Только, — Славуня доверительно наклонился к товарищу и тихонько, не дай бог, кто услышит, прошептал. — Я вот что скажу. Будь там место для размаха, да один на один, от Быстряка бы мокрое место осталось. Истинно говорю…
Шорох, донесшийся из подвала с пленниками одновременно с последними словами, прозвучал так зловеще, что оба содрогнулись, мертвыми хватками вцепляясь в рукояти мечей.
Помолчали, думая об одном и том же. Первым не выдержал Славуня. Осторожно подошел к двери ведущей в подвал, осмотрел. Хорошая дверь. Ладили подвал всяких татей держать, вот и постарались, на славу. Толстая, мореного дуба, вся в полосах кованого металла, петли в три пальца толщиной. Такую не вышибешь. Разве что кто из богатырей князя Владимира смог бы. Да, хвала богам, откуда тем богатырям в этой глуши взяться? На всякий случай заглянул в окошечко в центре двери. Странный мужик скрючившись неподвижно лежал у дальней стены. Смерив взглядом ширину плеч, Славуня только покачал головой — у самого плечи такие, что в иные двери боком приходиться. А у этого и того шире — не человек, а велет. И откуда только такие берутся? Славуня перевел взгляд чуть в сторону, и оторопел. Девчонка дотянувшись до решетки окна, приладила к прутьям поясок и теперь сосредоточенно пропихивала голову в завязанную на другом конце петельку.
