— Во–первых, дети старше полутора–двух лет отлично все помнят. А во–вторых, тебе не кажется, что это предательство? Грудь для ребенка была долгое время очень важной, и вдруг она исчезает, а самого родного человека, мамы, которая могла бы утешить, обнять, тоже нет! Получается, что мамина позиция выглядит так: «Это твои проблемы, сам разбирайся, я тебе помогать не буду!» Есть еще и в–третьих: лактация постепенно устанавливается и постепенно прекращается. Если бросить кормить резко — можно получить застои, маститы, придется пить гормональные таблетки и вообще возникнет куча неприятностей. Но можно потерпеть немножко подольше, и постепенно приучить ребенка просыпаться, потом и засыпать без маминой груди!.. — Все-таки, тихо говорить Наташке не удалось, так что окончание этой беседы прошло уже без нас.
Дома я попыталась сама еще раз разобраться во всем, что наговорили девчонки. Пока я их слушала, казалось, что каждая по–своему права. Оставалось понять — чья истина ближе нам с Нюськой. Во–первых, что для моей девочки грудь? Еда. И питье. Словом, она дает возможность для перекуса, «когда завтрак давно кончился, а обед и не думал начинаться». По пути замены кормлений я изначально не пошла, все прикормы давала заесть/запить своим молоком, как-то вообще не заморачиваясь на эту тему. Так что с вытеснением груди обычной едой мы были уже в пролете. Допустим, я перестану давать грудь после приемов «взрослой» пищи. Но ведь барышня требует «Ам!» и между такой едой, и вместо нее. Получается, что, если мне начать отлучать Нюську, пусть даже и плавно, все время должны быть доступны какие-то мелкие любимые перекусы (кусочки фруктов, печенье) и ее обожаемые соки. Вероятно, количество общечеловеческой еды на пару недель уменьшится, но по–моему, цель оправдывала средства.
Что дальше? Возможно, время для естественного отлучения еще не пришло. Но сил ждать до обещанных Наташкой трех–четырех лет у меня уже не было совсем. Значит, привычка это или нет, стоит все-таки начать сокращение числа прикладываний в течение дня, особенно в тех случаях, когда Нюська просто хочет убедиться, что мама на месте. Я решила попробовать побольше Нюську обнимать, брать на руки, чтоб отмена прикладываний не выглядела как отлучение от тела совсем. При этом я попыталась ограничить продолжительность кормлений. Ведь ребенок уже может понять, что молоко кончилось? По крайней мере, я решила попробовать объяснить это Нюське. Хочешь приложиться — пожалуйста, но не больше чем, скажем, на пять минут — по часам. А потом — все. Вот потрогай, грудь уже мягкая, молочка нет. И еще, если у нее «Ам» — просто привычка, надо воспользоваться этим и добавить к ней еще что-нибудь. Скажем, отныне, по моему веленью и хотенью, кормиться грудью мы будем только в кресле в нашей спальне. И больше нигде. Нюське ведь неизвестно, от чего появляется молоко? Вдруг после двух лет кресло — непременное условие выработки тех самых гормонов, про которые говорила Наташка? Потребует молока — пойдем туда. А по дороге мало ли что может отвлечь — птичка в окне, машинка на полу, книжка новая...
