Вместе с начальником штаба капитаном И. А. Самчуком мы едем на маленьких монгольских лошадках в хвосте колонны.
— Враг у стен Москвы! Что может быть трагичней для каждого советского человека. Неужели фашисты возьмут Москву?
— Не думаю, Иван Аникеевич! Но если бы даже взяли — это не конец войны. Наполеон уже брал Москву. Но народная война только начиналась. Пришлось уходить… Бросить армию… Потерять Францию…
…22 октября. Вторая половина ночи. Дождь с мокрым снегом. Вместе с адъютантом и радистом, промокшие и грязные, подъезжаем на открытом «газике» к штабу бригады, разместившемуся в селе Заходы. У дежурного уточняем обстановку, а потом идем в подобранную для меня невдалеке от школы квартиру. В доме темно. Посыльный потихоньку стучит в окно. Загорается свет, и хозяйка открывает нам дверь.
— Здравствуйте! Извините, пожалуйста, ведь уже так поздно…
— Пожалуйста! — радушно приглашает женщина. Она с сочувствием смотрит на нас. В тусклом свете лампы в мокрых плащах, грязных сапогах, усталые от бессонных ночей мы выглядим не лучшим образом… Потом хозяйка ведет нас в комнату. В ней кровать, этажерка с книгами, платяной шкаф, стол с креслом — на нем уже стоит полевой телефон.
— Устраивайтесь! Умывальник в сенях. Сейчас будет чай — согреетесь.
Она уходит.
— Вы переобуйтесь, — заботливо говорит адъютант, — а я возьму сапоги, чтобы к утру их высушить.
…Меня пригласили в соседнюю комнату поужинать. На столе шумит самовар, стоят стаканы, нарезан хлеб. В графине домашняя настойка. У стола хлопочет маленькая седая женщина.
— Моя мама, — представляет ее хозяйка.
— Здравствуйте! — кланяюсь я и не свожу с нее глаз.
— Ольга Павловна! — говорит старушка, протягивая руку, и тепло улыбается.
— Вы так похожи на мою покойную мать… От неожиданности я даже растерялся. Тот же взгляд, та же добрая улыбка… Это удивительно!..
— Наверное, все старые матери похожи друг на друга…
Мы садимся за стол.
— Это у меня еще от свадьбы осталось, — наливая в рюмки, говорит хозяйка… — За что же мы выпьем?
— За нашу победу!
Мать и дочь невесело смотрят на меня и молча чокаются.
— Это ваш брат? — обратил я внимание на фотографию, висящую на стене.
— Муж!.. Мы вместе закончили пединститут, получили назначение в здешнюю школу. В субботу приехали из ЗАГСа, а в воскресенье он ушел на фронт… В сентябре пришла «похоронка» — «погиб смертью храбрых». — Она опускает голову.
— Извините, пожалуйста… «Похоронку» надо спрятать подальше. Ведь завтра здесь будут немцы. Они жестоко расправляются с семьями советских командиров…
