— И кто подбирает товар? — спросил Бенни.
— Есть тут один человек…
— Не стоит беспокоиться, — отмахнулся Альверато. — С этим я и сам справлюсь. Значит, нам остается лишь настроиться на нужную волну, да? Что ж, мило, очень мило. Ну так что, Бенни, ты обо всем этом думаешь?
— На мой взгляд, все довольно ясно. Но связь с Пендлтоном мне придется поддерживать в любом случае.
Пендлтона покоробило отсутствие уважительного «мистер» перед именем, но ничего поделать с этим он не мог.
— Ну вот, пожалуй, и все, — сказал он, поднимаясь. Двое его вышибал немедленно вернулись обратно к столу и встали рядом, но больше никто не двинулся с места.
— Сядь, Пенди. Разговор еще не закончен.
Пендлтон гневно сверкнул глазами и злобно прищурился, но Альверато не дал ему и рта раскрыть.
— Ты посвятишь моего малыша Бенни во все нюансы, связанные с получением товара, и сведешь его со всеми нужными людьми, о которых ты тут сейчас упоминал. Причем сделаешь это абсолютно бесплатно. Никаких пятидесяти процентов, Пендлтон.
Пендлтон прижал ладони к столу и всем телом подался вперед:
— Между прочим, Альверато, я мог запросто продинамить тебя, сорвать сделку и…
— Слушай, а почему бы тебе не заткнуться? И когда ты только поумнеешь настолько, чтобы понять, что если за дело берусь я, то победитель может быть только один: тот, кто ненавидит пройдох вроде тебя. Помимо всего прочего, у меня твоя дочь.
— Ты слишком много о себе возомнил. — Пендлтон повысил голос. — Ты что, и впрямь считаешь, что сможешь выезжать на этих угрозах до бесконечности? Ну и как, по-твоему, долго ты сможешь удерживать у себя мою дочь? Как долго, по-твоему, я буду мириться с этим? — Ему удалось снова обрести былое самообладание, так что теперь его голос казался сухим и бесцветным. — Ты не оставишь ее у себя, не причинишь ей вреда и не…
— А почему бы и нет, Пенди? Откуда такая уверенность? — лениво поинтересовался Альверато.
— Почему, нет? Кажется, ты забываешь, что я хочу вызволить ее, что у меня уже имеется богатый опыт общения с такими отморозками, как ты, и что мои методы гораздо изощренней, чем те, которыми пользуешься ты. Или, может быть, ты убить ее задумал, ты, жирная скотина? Но как тогда, по-твоему, ты сможешь влиять на меня?
Лицо Альверато начало багроветь, а жилистые руки сжались в кулаки.
— Ах ты, паскуда поганая! Ишь, как осмелел! И что, думаешь, я стану спокойно все это выслушивать?! — прошипел он и набрал в легкие побольше воздуха, чтобы продолжить столь гневную тираду, но тут в разговор вмешался Бенни:
