Кедрин… Кьо повернул лошадь и, стукнув пятками по бокам, пустил ее в легкий галоп. Он направлялся к Высокой Крепости. Слепота юноши «вонзала нож печали в его душу», как сказали бы на родине Тепшена. Кедрин стал ему сыном. Видя его страдания, кьо снова и снова испытывал боль — а Сестры, похоже, не способны вернуть ему зрение.
Тепшен Лал не был последователем Кирье. Он принял путь Тамура, но не путь Госпожи. Он просто не мог представить себе, как женщина может указывать путь. Конечно, Община Сестер обладала полезными познаниями в лечении и ясновидении, но Тепшен не видел в этом ничего божественного. Если в Эстреване смогут найти способ излечить Кедрина от слепоты, это случится благодаря хорошим лекарствам или хирургическим инструментам, а не молитвам. Между тем, увечье Кедрина было не просто несчастьем, но и создавало серьезные проблемы. Кедрин честно исполнил свой долг, он проявил себя настоящим воином и заслуживает должной награды. Разумеется, лучшей наградой — если бы Кедрин мог что-то решать — была бы женитьба на Сестре Уинетт. В этом ему было отказано. Но из-за чего? Из-за обета безбрачия, который считается обязательным для Сестер! С точки зрения Тепшена, это было просто глупостью. Они с Кедрином были бы прекрасной парой. Конечно, бледно-золотые волосы и большие голубые глаза не соответствовали канонам красоты, принятым на родине Тепшена, — но, по крайней мере, происхождение ее безупречно. Она как раз в том возрасте, когда можно вынашивать и рожать детей. От взгляда Тепшена не укрылись взгляды, которые она бросала на юного тамурского принца, когда была уверена, что никто не наблюдает за ней… а уж чувства Кедрина видны как на ладони. И вот из-за превратного толкования понятий о преданности и служении, которые почему-то связали с целомудрием, они лишают себя того, чего так страстно желают… Просто нелепо. Но сколь бы нелепым ни представлялось это препятствие, оно оставалось непреодолимым и причиняло не меньше горя, чем слепота. Будь они в Бундакае, король Дарр просто объявил бы Уинетт свободной от обета и отдал Кедрину, а женщина, исполняя свой долг, приняла бы замужество с благодарностью.
Но здесь не Бундакай. И Кедрин страдает от двойной боли. А Уинетт, несомненно, разрывается между долгом и желанием. Кьо невесело усмехнулся своим мыслям. Лучше уж Кедрину оставить эту женщину тут, в Высокой Крепости, и уехать в Эстреван — есть надежда справиться хотя бы с одной бедой. Или пусть найдет какую-нибудь наемную дарительницу наслаждений… Так или иначе, ему стоит забыть Уинетт, и чем скорее, тем лучше. Но скорее не получалось. План переговоров, предложенный Кедрином, подразумевает довольно длительное пребывание в Крепости, а значит, и в обществе Сестры Уинетт. Тем более тяжелым будет расставание, когда придет время.
