— Так вы меня отпустите?
— Пиши!
Степанов стал писать. Его почерк был мелок, а изложение кратко, без лишних подробностей, поэтому объяснение уместилось на одном листке.
— Вот, возьмите, — сказал он.
Майор пробежал написанное глазами, кивнул головой и стал отстегивать сантехника от батареи.
— Михаил Александрович, вы свободны. Приношу вам свои извинения за временные неудобства. Да, не забудьте забрать свои вещи… — Майор вынул из своего кармана мобильник подозреваемого и положил рядом с ключами.
Наполнив свои карманы их привычным содержимым, сантехник спросил:
— А кто такая Лариса Ивановна? Почему ее соседи не знают? Она хоть вменяемая?
— Вполне. Девушка — племянница Бездомной. Вам повезло, что она здесь объявилась. Лариса Ивановна утверждает, что действительно вызывала вас починить джакузи, но, выйдя из ЖЭКа, она оступилась и сломала руку. Прохожие вызвали «Скорую», которая отвезла пострадавшую в больницу. Там ей сделали рентген, наложили гипс и отпустили.
— Значит, племянница, оступилась, сломала руку… — анализировал вслух сантехник. — А как же джакузи? Течет или нет? И кто убил ее тетку?
— Этим займется следствие. Все, Михаил Александрович, идите! — Майор выпроводил Степанова за дверь, зашел в гостиную, достал мобильник, набрал номер и сказал: — Ну что, Леха, принимай клиента, он выходит из подъезда.
— Все, я больше ни минуты не могу сидеть с этим гипсом, — заныла Лариса Ивановна, вернее Алина Нечаева.
— Алиночка, давай я помогу тебе снять гипс, — предложил ей Пименов.
— Вадик, а ты сможешь сделать это нежно? — Девушка уставилась на «милиционера» испытующим взглядом.
— Конечно. Знаешь, Алиночка, я все делаю нежно, и очень скоро ты в этом сможешь убедиться.
— Ребятки, потом будете флиртовать, — сказала я. — Снимайте гипс, берите салфетки и приступайте к уборке. Здесь не должно остаться наших пальчиков.
— Полина, неужели ты думаешь, что сантехник что-то пронюхал? — осведомился Пименов.
— Сам-то он, может, ни о чем не догадался и не догадается. А вдруг его кто-нибудь надоумит? Кстати, Вадим, как, по-твоему, это он Голубеву убил?
— Возможно. Нервы у него железные. Мишка нас увидел, но от страха его не парализовало, он сразу нашел что сказать — мол, сам хотел вас вызвать и прочее. Да ты сама все видела и слышала.
— Видела, но не все. — Я сняла с головы дурацкий парик с пучком на затылке, с помощью которого изображала старушку-соседку. — Как Степанов себя вел после того, как ты его к радиатору пристегнул?
