— Ну да, конечно, а он пока сам достанет эту штуку из стены, — сказал Ксемериус. — Заберет себе бриллианты, а для нас положит пару грецких орехов. Мы в курсе!
— Ерунда, — пробормотала я.
Если мистер Бернхард собирался сделать нечто подобное, он бы уже давно это сделал, потому что, кроме него, никто о коробке не знал. Что же, черт побери, может там лежать, если дедушка замуровал ее в собственном доме?
— А почему вы хотите нам помочь? — спросил Ник, опередив крутившийся у меня на языке вопрос, сформулировав его довольно грубо.
— Потому что я умею хорошо управляться с молотком и зубилом, — ответил мистер Бернхард. И еще тише добавил: — И потому что, к огромному сожалению, ваш дедушка не имеет возможности лично помочь мисс Гвендолин.
Внезапно у меня опять перехватило горло, я снова боролась со слезами.
— Спасибо, — пробормотала я.
— Рано пока радоваться. Ключ к сундуку… утерян. И я не знаю, сумею ли преодолеть себя, чтобы издеваться над таким драгоценным предметом ломиком.
Мистер Бернхард вздохнул.
— Это значит, вы ничего не расскажете нашей маме и леди Аристе?
— Не расскажу, если вы сейчас же отправитесь в постель.
Я опять увидела, как в полутьме блеснули его зубы, прежде чем он повернулся и пошел наверх по лестнице.
— Спокойной ночи. Попробуйте немного поспать.
— Спокойной ночи, мистер Бернхард, — пробормотали Ник и я.
— Старый негодяй, — сказал Ксемериус. — Так и знай, я теперь с тебя глаз не спущу!
— Итак? — Наша одноклассница Синтия встала перед нами, расставив руки и загораживая дорогу вверх, на второй этаж. Те, кто должны были протискиваться справа и слева от нас, жаловались на затор. Но Синтии это было безразлично. Она вертела в пальцах уродливый галстук, составляющий часть формы школы Сент-Леннокс, и сохраняла на лице строгое выражение. — Как можно представить ваши костюмы?
