— Уйди с глаз долой, тупица, — услышала Дэйна голос учителя, выходя из класса.
Она, конечно, не собиралась идти к директору. Впрочем, домой или по магазинам она тоже не собиралась. После перемены будет английский, и она хотела на него попасть. Она сочинение написала. К тому же ей хотелось побольше разузнать про новенького. Уже неделя прошла, как начался новый семестр, а он ей еще и слова не сказал. Хотя он, похоже, ни с кем не разговаривает.
— Одиночка, — сделала вывод Дэйна, глядя на себя в зеркало в женском туалете. — У нас уже много общего.
Дверь с треском распахнулась.
— Ты с кем разговариваешь, уродина? — спросила одна из двух вошедших старшеклассниц. Они подошли к Дэйне, которая делала вид, что моет руки. А она-то надеялась, что ее не найдут.
— Ни с кем. — Дэйна пожала плечами и опустила глаза. Она знала, что за этим последует. Щеки горели, во рту пересохло. Почти как тогда, когда ее заставили пить хлорку. Бумажных полотенец не было, так что она вытерла руки о штаны. Затем нагнулась за рюкзаком.
— А что у нас тут? — Старшеклассницы выхватили рюкзак у нее из рук, расстегнули и начали копаться.
— Эй, отдайте! — крикнула Дэйна, пытаясь вырвать у них из рук свои вещи.
— Не-а.
Девчонки издевались над ней. Они закрылись с рюкзаком в кабинке, и ей оставалось только биться в дверь снаружи.
— Фу, воняет, — закричала одна из них. — Ты только посмотри на это!
Потом Дэйна услышала, как рвется бумага, а содержимое ее рюкзака вываливается в унитаз. Несколько страниц ее любимой книги вылетели в щель под дверью.
— Да хватит уже! — заорала Дэйна, глотая слезы. Довести ее до слез было сложно. Она научилась быть сильной, прятать свои чувства, сдерживаться. Обычно получалось. Она еще раз изо всех сил пнула дверь — как раз перед тем, как та распахнулась.
— Маленькая грязная уродливая эмо, — сказала одна из девчонок. Под локоток они удалились из туалета, на ходу поправляя свои длинные, тщательно расчесанные волосы.
Дэйна вошла в кабинку. То, что не влезло в унитаз, было втоптано в грязный пол. Она вытащила рюкзак. Капли с него попали на свитер. Несколько книг и тетрадей, включая ту, которую она разрисовывала на математике, можно было только выбросить. Косметичку она обнаружила в мусорном ведре, все деньги из кошелька пропали.
— Суки, — сказала она.
Потом на нее накатило. Жжение в груди, отдающее болью по всему телу. Она схватилась за край раковины.
Дыши медленно, сказала она себе, судорожно хватая ртом воздух. Закружилась голова. Она опустилась на пол, боясь, что сейчас отключится. Не хотелось разбить себе голову о кафель. С ней не часто случались такие припадки, но когда случались, это означало, что ее основательно довели.
