Конечно, Светлана знала, как мальчик тянется к отцу. Ей это не нравилось. Каждый раз, передавая Серёжу ей, из рук в руки, он видел нескрываемую гримасу недовольства на красивом и, что бы там ни было, родном лице бывшей жены. Родном хотя бы потому, что Серёжа был её копией. Но и не только, нет, не только…
На Виталия у Игоря обиды не было. Главное — он хорошо относился к мальчику. Игорь знал это, потому что Серёжа отчима не боялся, говорил о нём с симпатией. Но в один прекрасный день Виталий продал квартиру в городе, купил что-то шикарное в Петербурге и увёз туда семью…
Два следующих года были для Игоря самыми тяжёлыми. Хотя об этом знал лишь он сам. Друзья, коллеги видели энергичного, быстро набирающего силу и известность журналиста. А что ему ещё оставалось — только работа! Он нравился женщинам, но в характере у Игоря было нечто, что не позволяло ему легко заводить связи и легко разрывать их. Он боялся обидеть искреннее чувство.
А потом Светлана родила ребёнка — дочку: ему написал об этом Серёжа. А через полгода пришло письмо и от неё, чего Игорь совсем не ждал. «Приезжай, пожалуйста, нам надо поговорить…» В лихорадочном состоянии радостного ожидания он помчался в Санкт-Петербург: сердце чуяло, о чём пойдёт разговор. Он позвонил ей с вокзала, как она просила в письме, и они встретились в кафе на набережной, недалеко от её престижного жилья. Она шла к его столику по длинному проходу, чуть располневшая, невероятно красивая, в строгом фирмовом костюме. От неё глаз нельзя было оторвать. Честно говоря, Игорь побаивался этой встречи. Но… нет, на своё удивление он остался спокоен, просто подумал: «Как всегда — лучше всех…»
— Игорёк! — Светлана потянулась к нему, и он легонько и нежно поцеловал её в щёку. — Прости, что сразу не позвала домой. Отсюда пойдём туда, Серёжа будет счастлив. А пока я ему ничего не сказала. Сначала поговорим…
— Ты отдаёшь мне сына?
Игорь решил сразу помочь Светлане: не так-то просто матери признаться в таком. Она растерялась, замешкалась, пальцы сминали край скатерти. Но вдруг лицо её вспыхнуло, глаза налились слезами.
— Да, ты прав! Да!
И она зарыдала — негромко, но так горько! Игорь быстро подвинул свой стул, обнял её плечи, стал гладить волосы. И только когда его ладонь коснулась Светкиных волос, таких пушистых и светлых, только тогда щемящее чувство, загнанное глубоко в сердце, пробилось, жаром запульсировало в висках. Захотелось прижаться лицом к её волосам… Но он не сделал этого, вдохнул несколько раз глубоко. Отпустило.
