Гриня улыбнулся, словно прочитал его мысли. Сказал:
— Мне всегда хотелось стать образованным человеком. Книжек много читал. Да только в приютах наших, что интернатами зовутся, не слишком много возможностей.
— Я сегодня вернусь пораньше, и мы поговорим. — Игорь уже отодвинул чашку, укладывал в сумку блокноты. — А вы, если хотите, отдыхайте, читайте: книги и журналы там, в комнате, в шкафу. Если надо куда пойти, запомните адрес и обязательно возвращайтесь. Пожалуйста! Пользуйтесь моей одеждой. И вообще, по всем вопросам — к Сергею. Он во всём поможет.
— Спасибо вам. — Гриня смотрел на него, не вставая, снизу вверх. — Здесь, у вас, меня никто не найдёт. И, дай Бог, потеряют след, жив останусь.
— О чём вы?
— Убить меня хотят… Преследуют… Но это долго рассказывать.
— Хорошо, я вернусь как можно скорее!
Игорь зашёл в комнату сына, сел на постель, стал тормошить мальчишку.
— Серёжа, проснись! Я ухожу, а у нас гость.
— Да видел я, ночью, в туалет ходил. Брось щекотать, я уже проснулся!
Серёжа сел, потянулся, улыбнулся во весь рот.
— Привет, папка! Где ты его откопал? Он что, бомж?
— Да, точно, бомж. Только ты его так не называй.
— Что ж я не, понимаю! А как называть?
— Гриня… Впрочем, спроси отчество. И вообще, шефствуй над ним, но не надоедай. Я постараюсь вернуться рано.
Парень у Игоря был самостоятельный, надёжный, он за него не беспокоился. Сбегая вниз по лестнице, достал сигареты, выходя из подъезда, закурил. Похоже, всё складывалось даже удачнее, чем он предполагал. Этот Гриня — интересный тип! И какая-то загадочная криминальная история вдобавок. Здорово!
Радостное, лихорадочное и чуть-чуть тревожное предчувствие будоражило Лунёва. Он вдохнул утренний, но уже слишком тёплый воздух, мимоходом подумал: «Нет, опять гроза прошла стороной». И пошёл вдоль дома, за угол, к трамвайной остановке.
Мимо легко, бесшумно скользнула красивая машина: плавные, как у ракеты, обтекаемые формы, матово-серебристый цвет, затемнённые окна. «Корветт» замедлил ход, и Игорь непроизвольно оглянулся: к кому же такой красавец? Но тут машина остановилась, распахнулась дверца, и девушка — узкие джинсы, длинные русые волосы на плечах — бросилась к нему:
— Игорь! Игорь!
Лёгкие руки обхватили его за шею, губы прижались к щеке, а глаза — счастливые, смеющиеся, блестящие, — оказались прямо напротив его глаз. Он растерялся, но она отстранилась, держа его за плечи, смотрела неотрывно, смеялась, теребила:
— Ну узнавай же, узнавай! Я ведь сразу тебя узнала!
