«Монастырь Шаолинь известен своими боевитыми монахами. Однако в их искусстве почитается только оборона, и это позволяет противнику провести контратаку. Но есть еще так называемая Внутренняя школа, в которой покоем побеждают движение и можно легко отбросить противника. Поэтому шаолинъское искусство называется Внешней школой. Внутренняя школа произошла от Чжан Саньфэна во времена династии Сун. Санъфэн был даосский искатель святости на горе Уданшанъ. Император Хуэй-цзун призвал его ко двору, но дороги оказались непроходимыми, и он не смог прибыть. В ту ночь он во сне получил секрет боевого искуства от бога войны и на следующий день голыми руками убил сотню разбойников».
События, о которых говорится в эпитафии, относятся к началу XII в., но к реальной истории имеют очень отдаленное отношение. Почти каждая фраза в этом тексте имеет символический подтекст, отсылающий к даосской традиции и сопутствующим ей народным легендам. Более всего поражает проводимое в нем четкое разделение, даже противопоставление между боевым искусством, вызревшим в буддийском монастыре, и боевым искусством даосов, причем первое именуется «внешним», а второе «внутренним».
>1 См. Жуань Цзичжэн. Цюань и хэ дао, с. 194-197.
Самое деление на внешние и внутренние, а равным образом на Северные и Южные школы, глубоко традиционно для Китая и выражает на самом деле столь важный в традиционном миросозерцании примат символической, или виртуальной, реальности над материальным измерением мира, а равным образом внутренней центрированности над внешними вещами>1. В даосизме «внутренними школами» считаются те, которые культивируют принципы даосской медитации, или «внутреннего достижения» (нэп гун). В отличие от чисто умственной практики буддизма даосская медитация имеет целью соединение сознания и жизни, одухотворение и очищение жизненной субстанции.
Но разделение боевых искусств на «внешние» и «внутренние» имело и вполне наглядные признаки: во внешних школах применялась физическая сила, а боевая практика в них была ориентирована на внешний, доступный наблюдению и измерению мир вещей; практика же внутренних школ основывалась на внутреннем самоощущении и требовала покоя духа, отсутствия физического усилия.
В эпитафии Ван Чжэннаню содержится первое упоминание о Чжан Саньфэне как основоположнике отдельной традиции боевых искусств. Правда, у Хуан Цзунси последний иероглиф в имени знаменитого даоса записан иначе, чем принято, хотя имеет то же звучание. Тот же иероглиф фигурирует в официальных источниках Цинской династии, когда в них поминается легендарный даос. Некоторые исследователи на этом основании предположили, что речь здесь идет о каком-то другом Чжан Саньфэне. Есть мнение, что в истории существовали два Чжан Саньфэна: один из них был известным даосом, знатоком секретов вечной жизни, другой – гениальным мастером боевых искусств. Возможно также, два имени отображают две ипостаси великого даоса. Подобное раздвоение свойственно, например, патриарху чань-буддизма Бодхидхарме (кит. Дамо), который в качестве религиозного проповедника и родоначаль-
