Похоже, полицейский не вполне осознал серьезность произошедшего.
– Сэр, вы сказали, что книга довольно ценная?
– Да. Была ценная.
– Ваше имущество застраховано?
– Да. Но…
– Отлично. Страховую компанию удовлетворит тот факт, что вы заявили нам о происшествии. Если захотите подать судебный иск, мы окажем вам поддержку. Впрочем, скажу вам сразу: доказать что-либо будет трудно. Свидетелей у вас нет. Получается, ваше слово против его.
Несколько минут я молчал, пытаясь осознать услышанное.
– И все? – спросил я наконец.
– Это зависит от вас. Будете заявление писать или нет?
– Да, черт возьми, буду! Нельзя, чтобы какой-то негодяй разгуливал по городу и жег чужую собственность!
Полицейский вздохнул и вытащил блокнот.
– Чего это вы вздыхаете? – осведомился я, забыв, что не стоит употреблять слово «чего».
Он не хотел объяснять, но я проявил настойчивость.
– Ну… – с улыбкой начал полицейский. – Вам не кажется, что вы несколько драматизируете? Это всего-навсего книга. Убытки вам возместят. Подумайте сами, вы же не пострадали? Руки-ноги целы, ведь так?
* * *
В полдень я закрыл магазин, сел на велосипед и поехал в Барнс. О среднем классе можно говорить все что угодно, но его представители в жизни не станут устраивать помойку на лужайке перед чужим домом. Доехав до пруда, я прислонил велосипед к скамейке и сел. Потом достал из кармана жвачку и сунул в рот три подушечки, пытаясь успокоиться. Я убеждал себя, что полицейский прав. Нельзя позволять какому-то психу испортить мне день. Вот так я сидел и предавался мрачным размышлениям, когда заметил мальчишек.
Их было пятеро. Четверым лет пятнадцать, один – примерно на год младше. Старшие ребята толпились вокруг малыша, который походил на Элвиса в потертой школьной форме. Маленький Элвис краснел и не знал, что делать, а предводитель банды, толстый парень с тонким ртом, крошечными глазками, широкими скулами и выдающейся челюсть палача-эсэсовца, уже схватил его за горло и выкрикивал угрозы.
Фашистик тряхнул Элвиса, и у того из карманов посыпались монеты. Остальные мальчишки бросились собирать деньги. Пользуясь суматохой, Элвис бросился наутек. Я понял, что бег явно не его конек. Если бы он умел быстро бегать, вероятно, никто бы над ним не издевался. Элвис и до поворота добежать не успел, когда Фашистик его нагнал. Все четверо повели жертву обратно к деревьям. Они прошли мимо меня, и я поймал страдальческий взгляд Элвиса. Этот парень понимал, что его ждет. А ждала его нешуточная трепка. Причем, похоже, не в первый раз. Но я-то рядом оказался впервые.
