Такую встречу нелегко было устроить. Амадейро, чувствуя горечь давившего на него поражения, противился унижению идти в дом Фастальфа. Тогда Фастальф сказал Жискару:
– Я могу позволить себе великодушие победителя. Я сам пойду к нему. В конце концов, должен же я с ним увидеться.
Фастальф стал членом Института Роботехники с тех пор, как Бейли сделал возможным крушение Амадейро и его политических амбиций. В ответ Фастальф передал Институту все сведения о создании человекообразных роботов. Сколько-то их было сделано, а затем проект накрылся, и Фастальф злился.
Сначала Фастальф решил прибыть в Институт без сопровождения роботов. Он хотел выставить себя без какой-либо защиты, так сказать, голым в центре все еще сильного вражеского лагеря. Это могло быть признаком человечности и доверия, но также полнейшей самоуверенностью, и Амадейро должен был понять это. Фастальф совершенно один, продемонстрировал бы убежденность, что Амадейро со всеми ресурсами Института в его штате не посмеет коснуться своего единственного врага, явившегося беспечно и без защиты прямо в волчью пасть.
Но затем Фастальф, сам не зная почему, велел Жискару сопровождать его.
Амадейро, похоже, несколько потерял в весе с тех пор, как Фастальф последний раз видел его, но все равно остался могучим типом, высоким и плотно сложенным. Он утратил свою самоуверенную улыбку, всегда отличавшую его; когда он при появлении Фастальфа пытался изобразить ее, она больше напоминала звериный оскал, сливающийся со взглядом мрачной неудовлетворенности.
– Ну, Келдин, – сказал Фастальф, – мы не часто видимся друг с другом, несмотря на то, что мы уже четыре года коллеги.
– Бросьте это показное добродушие, Фастальф, – сказал, явно раздраженный Амадейро низким рыком, – и называйте меня Амадейро. Мы коллеги только по названию, и я не скрываю и никогда не скрывал своей уверенности, что ваша иностранная политика самоубийственна для нас.
Три робота Амадейро, крупные, сверкающие, присутствовали здесь, и Фастальф посмотрел на них, подняв брови.
– У вас хорошая защита, Амадейро, от одного мирного человека с его единственным роботом.
– Вы прекрасно знаете, что они не нападут на вас. А почему вы пришли с Жискаром, а не с вашим шедевром Дэниелом?
– Не безопаснее ли держать Дэниела подальше от вас, Амадейро?
– Шутить изволите. Я больше не нуждаюсь в Дэниеле. Мы делаем собственных человекообразных роботов.
– На базе моих чертежей.
– С улучшениями.
– Однако, вы их не используете. Вот поэтому я и пришел к вам. Я знаю, что мое положение в институте чисто номинальное, что даже мое присутствие нежелательно, не говоря уже о моих мнениях и рекомендациях. Однако я, как член Института, протестую против вашего нежелания использовать человекообразных роботов.
