– У меня известие для вас, Глэдис, – сказал он.
– Надеюсь, приятное?
Он взял с собой Дэниела. Это был знак, что старые раны зажили, что она могла смотреть на Дэниела с честной симпатией, а не с болью, как раньше – потому что он был копией ее умершего Джандера. Она могла разговаривать с Дэниелом, хотя он отвечал голосом Джандера. За пять лет рана зарубцевалась, боль умерла.
– Надеюсь, да, – сказал Фастальф, ласково улыбаясь. – О старом друге.
– Приятно, что у меня есть старые друзья, – ответила она, пытаясь, чтобы эти слова не прозвучали ядовито.
– Об Илии Бейли.
Пяти лет как ни бывало: она почувствовала удар и внезапную резкую боль вернувшихся воспоминаний.
– Как он? – спросила она полузадушенно, после минуты ошеломленного молчания.
– Вполне хорошо. И, что более важно, он близок.
– Как? На Авроре?
– На орбите вокруг Авроры. Он знает, что не получит разрешения на высадку, даже если я употреблю все свое влияние. Он очень хотел бы увидеть вас, Глэдис. Он связался со мной, поскольку думал, что я смогу устроить вам визит на его корабль. Я полагаю, что смогу, но только если вы хотите этого. Вы хотите?
– Я… я не знаю… это так неожиданно…
Он подождал и спросил:
– Глэдис, скажите по правде, как вам живется с Сантириксом?
Она недоуменно посмотрела на него, как бы не понимая причины смены разговора, но потом до нее дошло.
– Мы хорошо живем.
– Вы счастливы?
– Я… не несчастлива.
– Я что-то не слышу экстаза.
– Долго ли может существовать экстаз, даже если он был бы?
– Вы предполагаете когда-нибудь иметь детей?
– Да.
– Планируете изменить брачный статус?
Она твердо покачала головой.
– Пока нет.
– В таком случае, моя дорогая Глэдис, если вы хотите совета от довольно скучного человека, чувствующего себя до отвращения старым, откажитесь от приглашения. Я помню то немногое, что вы рассказали мне после отъезда Бейли с Авроры, и, сказать по правде, вывел из этого куда больше, чем вы, вероятно, думаете. Если вы увидите его, вы можете испытать разочарование после своих ярких воспоминаний, а то и хуже – разрыв хрупкого удовлетворения, и вы его не почините.
Глэдис, смутно думавшая именно так, решила, что такое предположение, как только оно выразилось в словах, следует отбросить.
– Нет, Хэн, я должна его увидеть. Но я боюсь ехать одна. Вы поедете со мной?
Фастальф слегка улыбнулся.
– Меня не приглашали, Глэдис. Да и в любом случае я вынужден был бы отказаться. В Совете будет важное голосование; это государственное дело, и я не могу отсутствовать.
