И снова она произнесла это слово — «краля».
— Моя мама не краля! — закричал Витька. — Она была хорошая, она лучше вас в сто раз… Это вы — краля!
Он увидел: глаза у Веры Семеновны пожелтели, потом стали коричневыми, как брюшко осы. Казалось, они сейчас расправят крылья, вылетят и ужалят.
И вдруг — он не успел опомниться — Вера Семеновна ударила его.
Витька прижался к отцу, ожидая защиты.
— Иди, проси прощенья, ну! — глухо сказал отец и подтолкнул Витьку в плечо.
Витька похолодел. Словно бросили за шиворот ледяшку, она растаяла, и тонкие холодные струйки растекаются по спине между лопатками.
— Ну, извинись! — прикрикнул отец и поднял руку.
Витька рванулся к двери. Выскочив на улицу, он бежал, бежал не останавливаясь, пока не очутился в автобусе.
Он выскочил на конечной остановке и зашагал по пыльной дороге. К реке. До нее было километров семь. Почему он шел к реке? А разве не все равно.
От синей реки тянуло прохладой. Витька упал в прибрежную осоку, больно поранил руку. Он плакал. Было тихо-тихо, стайки волн набрасывались на песчаную отмель и, подлизывая пожелтевшие водоросли, уносили их в поток. Пахло раздавленной ежевикой и головастиками.
Сквозь зеленые ливни трав Витька увидел — совсем далеко нависла в небе серая пелена пыли — там был город. Думать ни о чем не хотелось, но одно Витька знал наверняка — домой он не вернется. Никогда…
— Как фамилия вашего отца? — спросил капитан.
— Тихонов, Андрей Николаевич.
Виктор замолчал и, взглянув в лицо капитану, увидел: оно было белым и вялым, как промокашка.
— Что с вами? — испугался Виктор. — Вам плохо?
— Нет, нет… Ничего. А что было дальше?
— Дальше?
Сколько воды утекло с тех пор! Где только не побывал Витька — скитался по железнодорожным вагонам, сидел в детколонии, окончил ремесленное училище, работал в Братске, женился, и мальчишка растет у него такой славный…
— Но это вкратце, конечно…
Открыв ящик стола, капитан вытащил из горки бланков один лист и протянул его Виктору.
— Пишите заявление, — сказал он. — Впрочем…
Капитан помедлил.
— Знаете что… Есть у нас тут один майор. В ГУМе работает. Я думаю, он больше чем я поможет. Он уже многим помог… Идемте, я вас подвезу.
Машина подпрыгивала на буграх. Виктор взглянул в зеркальце, прикрепленное у ветрового стекла. В зеркале он увидел кусок дороги, уносящейся назад. Он видел, как четко пропечатывается след колес по размытой дороге, но потоки дождя, неистово хлещущего сверху, смывают этот след, и уже невозможно разобрать его, ничего не остается сзади.
