— Могу я видеть вице-президента банка?
— Нет проблем. — Менеджер издал короткий звонок по внутренней связи. — Господин вице-президент ждет вас. Позвольте проводить вас к нему.
Вице-президент банка «Кредитанштальт» был похож, как и все банкиры мира, на значок своей национальной валюты. Русские были пузаты, как рубль. Англичане сухопары, как фунт стерлингов. Американцы упитанны и высокомерны, как доллар. Австрийский банкир, как и австрийский шиллинг, был поджар, благожелателен и стабилен.
— Уважаемый господин Русланов, мы рады вашим успехам в бизнесе. Мы надеемся, что вы и дальше будете оставаться клиентом нашего банка. Могу я быть чем-нибудь вам полезен?
— Да. В разное время я давал доверенности своим партнерам на распоряжение счетом моей фирмы. Я хотел бы отменить все доверенности.
— Это разумно, — одобрил банкир.
— Я хотел бы, чтобы доступ к счету был у меня одного. И лишь в том случае, если я отдам распоряжение лично.
— Простите?
— Лично, персонально, — повторил Асланбек. — Если я явлюсь в банк собственной персоной. В здравом уме и ясной памяти. Не накачанный наркотиками и без сопровождения.
— Вам угрожают? — встревожился банкир. — Тогда вам совершенно необходимо обратиться в полицию.
— Мне не угрожают. Это всего лишь мера предосторожности. Я приехал из зоны рискованного земледелия.
— Простите?
— Я имею в виду бизнес в России.
— Понимаю, понимаю. Россия. Терра инкогнита. Великая и ужасная. К тому же вы…
— Да, я чеченец.
— Мы глубоко сочувствуем вашему народу, господин Русланов. То, что происходит в Чечне, ужасно. Мы искренне желаем, чтобы ваш маленький героический народ обрел независимость.
— Чтоб ты сдох со своими пожеланиями, — с любезной улыбкой ответил по-чеченски Асланбек.
— Простите?
— Я выразил вам свою благодарность. Моя просьба будет исполнена?
— Разумеется. Она несколько необычна, но я не вижу в ней ничего противозаконного. У вас есть еще пожелания?
— Нет.
— О'кей, — заключил банкир и приказал менеджеру: — Займитесь.
Выйдя из банка, Асланбек накупил в киоске газет и расположился с ними на открытой веранде кафе, с которой хорошо просматривались подходы к подъезду «Кредитанштальт». Он ждал появления Мусы. Тот обязательно должен появиться в Вене. Он мог сунуться с доверенностью в амстердамский или любой другой филиал банка «Кредитанштальт». Но там с ним и разговаривать не будут: доверенность на русском языке, хоть и оформлена в Первой государственной нотариальной конторе Москвы. Чтобы для западных банкиров она стала документом, ее нужно перевести на немецкий или английский и легализовать — нотариально подтвердить аутентичность текста. Но и после этого Муса получит отлуп. Ему сообщат, что его доступ к счету блокирован, а больше не сообщат ничего. Чтобы выяснить, в чем дело, он и примчится в Вену.
