Между тем глаза демона, совершенно мертвые и вместе с тем горящие каким-то зеленоватым, дьявольским огнем, впились в меня. Кроме этих глаз, я уже ничего не видел. В тот миг я отчетливо представил себе, что такое ад. Это тысячелетия под таким холодным, страшным взглядом.
– Я все понял, – прошипел король, и дракон встал на дыбы.
– Что ты понял?! – воскликнул я испуганно. – Я ничего тебе не говорил. – Ведь я сам еще не знал, что хочу от него.
– Все понял! – Дракон взвился в захватывающем танце. Цвет его постепенно темнел, пока не стал черным. И вот на его месте не осталось ничего, кроме клочка тьмы. Я осознавал, что произошло нечто непоправимое, невероятное, и всячески пытался вернуть утраченный миг…
– Что ты понял?
Тут тьма распахнулась, и я увидел, что передо мной вовсе не король в белоснежной мантии, а безобразная старуха в черном плаще.
– Я все понял, повелитель!
– Подожди…
Но я уже ничего не мог сделать. Пол ушел из-под моих ног, и я как подкошенный провалился в какую-то бездонную яму. Мир в моих глазах померк.
Вот так и приходит смерть! В образе черной, отвратительной старухи…
* * *
Когда я очнулся, то увидел над собой землистое незнакомое лицо. Оно было безобразно – огромный горбатый нос, холодные бесцветные глаза, кривые желтые зубы, гнусная зловещая ухмылка. Что это? Очередной призрак, вызванный из эфирных сфер дьявольской книгой? А кто теперь я сам? Магистр? Путешественник? Лекарь?
– Он пришел в себя, – послышался голос Зонненберга.
Я повернул голову и увидел его длинную фигуру, а рядом моего соседа, господина Кесселя. Значит, нависшее надо мной лицо принадлежало не демону, не призраку, а просто незнакомому мне человеку.
– Что происходит? – с трудом произнес я.
– Я нашел вас утром, – пояснил с готовностью Кессель. – Вы вновь были настолько неосмотрительны, что оставили дверь незапертой. Вы лежали на полу, и я подумал, не случилось ли непоправимое. Однако вы оказались живы, просто были без сознания. Я положил вас на кровать и послал за господином Зонненбергом, Он в свою очередь пригласил вашего коллегу доктора Винера.
Страшный человек, так напугавший меня, учтиво поклонился.
– Доктор Винер прибыл в Москву не так давно, но уже успел снискать уважение высокими моральными качествами и хорошим знанием лекарского дела, – сказал Зонненберг.
Винер вежливо улыбнулся, но эта улыбка напоминала скорее оскал тигра-людоеда перед завтраком.
– Что со мной было? – спросил я.
– Вы немного переутомились. – Голос лекаря был под стать внешности – скрипучий, каркающий, И мне показалось, что в нем была с трудом скрываемая неприязнь.
