Мы целуемся и потом отправляемся в ее гнездышко.
Только один раз Катя задала мне вопрос.
- Может быть ты все таки вернешься в бокс?
Я прижал пальцем ее губы.
- Тсс... Никогда.
В порту мне достался пирс №0, где загружали огромный пароход. На борту белой краской четко вырисовывалась надпись "Гранкан". Я вез к нему со склада кипу бумажных мешков с аммиачной селитрой. Подкатил к крану и с удивлением обнаружил, что ни одного докера для разгрузки нет. Куда все делись? И тут заметил, что возле судна столпилась большая толпа. Заглушил погрузчик и поспешил туда. Среди обступивших судно людей, мелькнула знакомая каска Эди. Я пробился к нему.
- Эди, меня некому разгружать...
- Погоди, ты не видишь, судно дымит.
Я поднял голову, из четвертого трюма валил густой белый дым. Несколько пожарных расчетов лихо подкатили к борту "Гранкана".
- Во, видно дело то серьезно, уже пожарников вызвали, - замечает Эди.
- Но это же наш трюм, мы в него селитру загружаем.
- Вот поэтому то докеры и не работают. Все здесь.
Действительно, в толпе любопытных, помимо служащих порта, моряков и пожарных, мелькают брезентовые робы докеров. Пожарные стали соединять шланги к колонкам.
- Интересно, чем они будут тушить пожар, ведь в пожарных колонках воды нет, - говорю я.
- Откуда знаешь?
- Сам меня посылал вымыть машину, я пытался, а там ни капли.
- Тогда сейчас будет потеха.
Действительно сколько ребята не пытались крутить вентиль на колонках, воды шланги не поступало. Старший пожарник что то заорал, ребята стали отсоединятся и бросились по трапу вверх, таща за собой на судно шланги.
- Чего это они?
- Будут подсоединятся к судовой пожарной магистрали, - поясняет Эди.
В этот момент, когда первый пожарник добрался по трапу до верхней палубы, перед ним, как монумент возник моряк в форме офицера.
- Назад. Куда несетесь. Без вас справимся, - стал орать он.
- Но ведь у вас...
- Вы испортите водой груз. Я приказал закрыть люковые крышки. Сейчас пустим туда пар и все кончится.
С визгом накатывалась люковая крышка трюма и вскоре дым прекратился.
- Спектакль окончился, - комментирует Эди. - Всем докерам на работу, заорал он в толпу.
- Куда мне селитру? - спрашиваю я его.
- Сейчас тебя разгрузят прямо под краном и отправляйся за следующей партией.
Между тем раздасованые пожарные спустились с трапа на пирс и стали заправлять шланги в машины. Докеры пошли работать и толпа любопытных несколько разрядилась. Я отправился к своему погрузчику и сел в кабину. Подошло несколько парней, они стали сдергивать с ковша мешки с селитрой и складывать их штабелем в поддон крана. Только освободили ковш и вдруг как... ухнет. Все сразу повернули головы к "Гранкану". Искореженные люковые крышки четвертого трюма, были сброшены на палубу судна. Из самого трюма в небо вырвались ядовито оранжевые языки пламени. Желтый дым столбом устремился вверх, постепенно разбухая и дугой отклоняясь к северо-востоку. Не уехавшие пожарники опять схватились за шланги и бросились по трапу вверх. На этот раз никто им путь не преграждал. Вскоре было видно, как вырвавшиеся из брандспойтов тугие струи воды ушли в огонь... Кто то постучал по кабине моего погрузчика. Я оглянулся. У распахнутой дверцы стоял репортер Джон Клинтон.
